Поклон военным операторам
Вышел на экраны фильм Сергея Мокрицкого «Первый Оскар». Он посвящен создателям документальной ленты «Разгром немецких войск под Москвой».
80 лет исполнилось документальному фильму «Разгром немецких войск под Москвой», получившему премию Американской киноакадемии. Столько же лет прошло и с завершения героической Битвы за Москву. Мы беседуем с режиссером фильма «Первый Оскар» Сергеем Мокрицким.
— Сергей, давно ли родился у вас замысел картины?
— Так получилось, что я всегда чувствовал свою особую связь с военной темой. Меня и Сергеем назвали в честь дяди, погибшего в 1945 году. Я всю жизнь ощущал, что должен каким-то образом соответствовать человеку, которого не знал, но о котором каждый день слышал и на которого, как говорили близкие, внешне похож. В украинской деревне, где я рос, жили люди, побывавшие на фронте, и я очень любил слушать их рассказы о войне. Жесткие, нелакированные рассказы. И еще. Наша деревня три года была под оккупацией, многих молодых людей немцы угнали в Германию на работу, кто-то вернулся, а кто-то остался на Западе, в основном девушки, вышедшие там замуж. От них родственникам приходили письма, иногда в конверт были вложены фотографии, которые мы всей деревней рассматривали. Очень было интересно посмотреть, как они там живут. Мы в свою очередь посылали фото про нашу жизнь.
Вот так отголоски той войны все время крутились вокруг меня. Я это рассказываю не случайно… Михаил Ромм, приступая к работе над фильмом «Девять дней одного года», говорил, что режиссер должен снимать то, что хорошо знает. Только тогда получится кино. И я очень долго внутренне готовился к этой своей картине, в которой — война, Оскар и судьбы двух молоденьких фронтовых кинооператоров…
— Вы ведь по вгиковскому образованию тоже кинооператор…
— Я учился в мастерской Александра Владимировича Гальперина, великого оператора, великого педагога, с 1936 года преподававшего во ВГИКе. Это человек, снявший «Космический век», «Трактористов», «Воздушного извозчика»… И он был фронтовым оператором, выполнявшим специальные задания Сталина. Вторым мастером на курсе у нас был тоже фронтовой оператор Анатолий Александрович Калошин. Одним словом, замысел фильма «Первый Оскар» возник у меня не случайно.
— Кто главные герои картины?
— Их зовут Иван Майский (актер Тихон Жизневский) и Лев Амперин (Антон Момот). Они влюблены в девушку Юну (Дарья Жовнер), за чье сердце у них идет борьба. Это кино — в первую очередь о людях, о характерах, о любви. Такую же задачу я ставил перед собой, когда снимал «Битву за Севастополь». Там война существует неким вторым планом, а на первом — судьба снайпера Людмилы Павличенко, которую замечательно сыграла Юля Пересильд… Так вот, эти два парня, студенты последнего курса ВГИКа, просятся на фронт и отправляются на передовую снимать правду о войне. Вообще наш фильм — поклон фронтовым кинооператорам, которых, по одним данным, было 258 человек на всех фронтах, по другим — больше. Общеизвестна статистика: каждый второй из них был ранен, каждый четвертый погиб.
— И судьба любого наверняка достойна отдельного фильма.
— Конечно! Взять Владимира Сущинского, который послужил прототипом памятника фронтовым кинооператорам, что стоит около Красногорского архива кинофотодокументов. Он снял свою смерть — взрыв снаряда, осколком которого его убило! А какой красивый был человек, какой молодой. Одним из первых Сущинский вошел в освобожденный Севастополь, снимал прорыв блокады Ленинграда… Это же отдельное кино! И как только прикоснешься к одной судьбе, следом сразу возникают другие. Поэтому я своих персонажей придумал — от невозможности объять необъятное и чтобы быть свободным в выборе каких-то фактов. Они, наши ребята, Иван и Лев, аккумулируют сразу несколько реальных жизненных историй.
— В том легендарном фильме, получившем «Оскар», и в вашей картине есть кадры парада на Красной площади 7 ноября 1941 года…
Поскольку время парада из соображений безопасности было перенесено с 10 на 8 утра, кинооператоры не успели снять речь Сталина на трибуне. Поэтому в Георгиевском зале Кремля организовали досъемку. Специально был построен макет — кусок Мавзолея, Сталин повторно произнес речь… Мы в картине показываем, как все в тот день происходило: заела камера, заел звук… Так и было! И наши герои оказываются участниками этой драматической досъемки.
— Тот парад, по мнению многих, стал ключевым событием, благодаря которому наша страна победила.
— Это вопрос к историкам. Думаю, к победе привела цепь событий, цепь действий, которые надо было совершать и совершать, чтобы разгромить фашистов. Но решение провести парад, несмотря на то, что враг у порога, было, безусловно, правильным. Эти кадры в киножурналах увидели люди во всех концах огромной страны, и отчаяние, несомненно, охватившее многих после крайне неудачных первых месяцев войны, сменилось верой, что дух наш силен и победа будет за нами.
— Снять фильм о Битве за Москву — была идея Сталина?
— Скорее всего. Он очень серьезно относился к Студии документальных фильмов и тем материалам, которые она готовила. Известно, что Сталин не ездил на фронт, но был в курсе всего, что там происходило. Каким образом? Он смотрел хронику. Регулярно. То есть для него это было не просто кино, а стратегические сведения. Кроме того, группа операторов выполняла отдельные поручения. Мой мастер Гальперин, например, в течение нескольких месяцев снимал наши укрепления на Дальнем Востоке, куда могли вторгнуться японские войска. Работа была секретная, и о ней Александр Владимирович рассказал только в конце жизни, когда никакой опасности для страны эти сведения уже давно не представляли.
— Прокат фильма «Разгром немецких войск под Москвой» в СССР начался в феврале 1942 года. А в США?
— Там он впервые был показан в августе того же года. Но для проката американцы сделали свой вариант монтажа. То есть у фильма две версии: советская — «Разгром немецких войск под Москвой» и американская — «Москва наносит ответный удар», более эмоциональная, более понятная американскому зрителю. Американцам, например, показывают довоенные парады на Красной площади, красивые шествия физкультурников, ликующие толпы с цветами и транспарантами. И раз — сорок первый год, и по той же площади идут под ветром и снегом наши бойцы. Это сильный контраст. И американцы фильм переозвучили — голосом тогдашнего кумира, голливудского актера Эдварда Робинсона. Он очень эмоционально комментирует то, что показывает экран, — убитых детей, повешенных советских людей, сгоревшие деревни, пленных немцев… И в финале Робинсон говорит: «Помним! Мы будем это помнить всегда!» Существуют документы, свидетельствующие, что после просмотра фильма молодые американцы записывались добровольцами на фронт. У них открылись глаза на то, что творится в Европе. У фильма был большой успех в США — не кассовый, а идеологический.
— Вручение «Оскара» вы снимали там же, где это происходило?
— Того исторического зала в Лос-Анджелесе, в котором в 1943 году вручали «Оскар», уже не существует. Там теперь офис, я видел. А в те годы был ресторан. Первые церемонии проходили так: люди ели, выпивали, играл оркестр — и вручались «Оскары». Во время войны это была не всем нам знакомая статуэтка из позолоченной бронзы, а гипсовый памятный знак прямоугольной формы — экономили металл! «Оскар», врученный фильму «Разгром немецких войск под Москвой», хранится в Музее кино. Нам для картины разрешили снять с него копию. Спасибо работникам музея!
— Как работалось в Америке?
— Съемки «Первого Оскара» там проходили очень сложно. Мы все подготовили, но не хватило буквально нескольких дней, чтобы начать работу. Сначала количество людей на площадке сократили до пятидесяти человек, потом до двадцати, потом съемки вовсе запретили — из-за пандемии, она только начиналась. Лишь спустя 7 месяцев мы смогли возобновить работу, но в усеченном виде, пришлось частично переписывать сценарий, делать другие декорации, потому что те, что были выбраны для массовки в двести человек, с двадцатью выглядели бы неубедительно.
Я взял за основу американской истории то, что выходцы из России создали Голливуд. Луис Майер, основатель голливудской киностудии Metro-Goldwyn-Mayer и американской Академии кинематографических искусств, родился в Минске, его зять, сценарист и кинопродюсер Дэвид Селзник, тоже стоящий у истоков Голливуда, выходец из Киева. И, несомненно, какие-то воспоминания о России у них остались. И еще мы знаем, что творили фашисты в Белоруссии и на Украине с евреями. А Майер и Селзник евреи. И именно Селзник, увидев советский фильм, захотел создать новую номинацию — «за лучший документальный фильм». Рассказывали, что во время вручения награды Селзник сказал: «Когда мы победим в этой войне, а мы непременно победим, то поменяем этот «ненастоящий» Оскар на настоящий». Если это правда, то наш фильм, возможно, поможет восстановить историческую справедливость.
— Кто из американских актеров снимался в фильме?
— Майкл Лернер и Остин Басис. Знаете, когда я смотрел отснятый материал, я понимал, что он все-таки соответствовал нашим, российским, представлениям, о событиях, о которых мы рассказываем, это взгляд россиян, а не американцев. Конечно, мы разные. Например, в фильме есть момент, когда боссы Голливуда не хотят сотрудничать с Селзником, отказывают ему в помощи, разрушая его замыслы. Действие происходит в ресторане. И Селзник, находясь в шоке, говорит официанту: «Водки!» Американский актер воспротивился: «Он бы не попросил водки!» — «А что бы попросил?» — «Ну, виски, скорее всего». Пришлось объяснять. «Дело в том, — сказал я, — что русский человек виски пьет, когда ему хорошо, когда праздник, а когда плохо — он пьет водку. А у Селзника российские корни, и в стрессовой ситуации они бы о себе напомнили».
— Где и как проходили съемки в России?
— Под Алексином, там потрясающие русские пейзажи того времени — никаких современных строений. Ребят из съемочной группы поражали достоверность и правдоподобие декораций: окопы, изуродованные танки, наши и немецкие… Реконструкторы справились со своей задачей отлично. Действие происходит в основном зимой, а военные зимы были лютыми. Нынешняя нас в этом плане не подвела. Но бедные артисты! Героиня Даши Жовнер, она по сюжету выступает перед солдатами в легком платье. И Даша несколько дублей при температуре ниже 30 градусов стоически отплясывала в летнем платье — и не заболела, молодец! Все ребята — артисты, реконструкторы, массовка — смену по 12 часов сидели в окопах, в снегу. У нас были вагончики, горячий чай, на ребятах — термобелье… И у всех на второй-третий час возникал один вопрос: как это выдерживали солдаты, у которых не было ничего?! Уже это — подвиг!
Правда, довелось мне услышать одну странную реплику. В картине отец Юны (его играет Сергей Пускепалис) идет добровольцем на фронт. И один из молодых участников съемочной группы спросил меня: «Это вы так здорово придумали, что он идет добровольцем? Но поймут ли зрители вашу задумку?» Ему было трудно поверить, что кто-то может добровольно отправиться на войну! Я сказал: «Да они все рвались на фронт. Они по-другому мыслили, они хотели служить Родине!» Это же беда, что современному молодому человеку такой поступок кажется неправдоподобным! Но! Его зашикали люди, которые знают историю страны.
Я на съемочной площадке отметил 60-летие. Был самый старый в команде. У нас отличные актеры — Никита Кологривый, Павел Акимкин, Василий Мищенко, Саша Чернявский… Потрясающий кинооператор Андрей Найденов. Декорации создавали Валерий Архипов и Любовь Иванова. Монтировала картину Анна Крутий — большой профессионал. Музыку написал композитор Алексей Айги. Все мы с волнением ждем, как наш фильм примет зритель.
ДОСЬЕ
Сергей Мокрицкий в 1991 году окончил операторский факультет ВГИКа. Работал на «Мосфильме» и Одесской киностудии. В 1997–2002 годах был оператором-постановщиком программы «Куклы» (НТВ). В качестве режиссера снял около 10 фильмов, наиболее известный из которых — «Битва за Севастополь» (2015).
СПРАВКА
«Разгром немецких войск под Москвой» — советский документальный фильм Центральной студии кинохроники, октябрь 1941 — январь 1942 года. Иосиф Сталин смотрел материал на разных стадиях работы над фильмом и вносил поправки. К 24-й годовщине Красной Армии было отпечатано 800 кинокопий — максимальный по тем временам тираж. 18 февраля 1942 года фильм вышел на экраны СССР.
ЦИТАТА
Из воспоминаний кинооператора Романа Кармена «Но пасаран!»:
— Киногруппа Западного фронта вместе с операторами Центральной студии, снимавшими в Москве, насчитывала не более тридцати человек. Нетрудно представить, какая нагрузка падала на каждого... Особенно воодушевились, узнав о том, что решено создать фильм «Разгром немецких войск под Москвой» — первый военный полнометражный документальный фильм...