История, которая хранится в пробирке

Перед входом в лабораторию — стерильный бокс, Евгения быстро надевает специальный костюм. Маска на лицо, комбинезон, сапоги-чулки и одноразовые перчатки. Сама лаборатория — маленькая комната метров двенадцать, предбанник с плотными дверьми, кондиционер, крохотный столик для компьютера. Есть еще холодильник, где хранится биоматериал. С ним ученые и работают. В помещении периодически проводится полная дезинфекция. А находиться в боксе может только один человек.

Биоматериал — это кости животных. Сначала их измельчают специальной дробилкой, а полученный порошок помещают в пробирку и заливают водой. Чтобы из этой смеси выделить фрагменты ДНК, ученые используют термостаты и центрифуги.

Получение полимеразной цепной реакции — стандартная методика, которая используется учеными во всем мире. Так, в пробирку добавляются необходимые для опыта реактивы, потом ее помещают в амплификатор — программируемый термостат, который разогревает или охлаждает пробы. После некоторых манипуляций выделенный фрагмент ДНК исследуется при помощи компьютерных программ.

У каждой пробирки с пробами свой номер, все они сейчас по порядку расставлены в пластиковой коробке. Работа Евгении заключается в том, чтобы разобраться, как появились те или иные виды зверей.

— В лаборатории мы исследуем биоматериал животных, живших от 20 до нескольких сотен лет назад. Самое древнее из них — птица тукан Пржевальского, — рассказывает Евгения Соловьева. — В ближайшее время мы будем работать и с более древним материалом. Его немало собрано в Зоологическом музее Московского государственного университета, но он очень стар, чтобы работать с ним в обычной молекулярной лаборатории. Такие виды были описаны во время экспедиций Пржевальского, Семенова-Тян-Шанского. Исследования позволяют узнать последовательность ДНК животных.

Евгения иногда ездит в полевые экспедиции, чаще всего в пустыни. Она, как никто другой, знает, с каким трудом добывается новый биоматериал, который так легко потом испортить — а это может привести к неточному результату во время исследований. Диссертацию Евгения писала на тему: «Структура генетической изменчивости и филогения рода Phrynocephalus (Reptilia: Agamidae)», — для этого она в пустынях изучала ящериц. Во время путешествий ей приходилось бывать в местах, где не только нет электричества, но и воды не найти, а той, что приходится брать с собой, хватает ненадолго.

Заведующая молекулярно-генетической лабораторией Зоологического музея МГУ Евгения Соловьева выделяет образец ДНК из глазчатой ящерки Бюхнера / Фото: Сергей Шахиджанян, «Вечерняя Москва»

У Евгении Соловьевой немало друзей — таких же, как и она, молодых ученых. Как показала практика, открывать новые виды животных и насекомых можно.

— Один мой знакомый частенько бывает в Азии, где успел открыть несколько новых видов лягушек, — рассказывает Евгения. — А вот в Москве и Подмосковье, к сожалению, новые виды животных сегодня открыть достаточно сложно — почти все уже изучены.

Поэтому Евгения прекрасно понимает, с каким трудом добываются образцы.

Ящерицы-круглоголовки — страсть зоолога. Эти земноводные интересны Евгении тем, что приспособлены к выживанию в суровых условиях пустыни. Молодой ученый любит своих исследуемых рептилий — даже сережки у нее в форме маленьких симпатичных ящериц.

Для своих научных разработок Соловьева еще освоила и работу фотографа. Но заснять на камеру ящерицу довольно сложно — уж очень они юркие и ловкие. Да и батарею для фотокамеры, когда живешь в палатке среди пустыни, зарядить бывает достаточно проблематично.