Раньше день рождения Владимира Ленина праздновали приемом в октябрята и пионеры. Всячески подчеркивали его роль «основателя Советского государства». Это был хотя и не главный (не выходной), но важный политический праздник. Сегодня же очередную, 147-ю годовщину рождения (22 апреля) обладателя еще и титула вождя мирового пролетариата отмечают социологическими опросами на тему, что все-таки делать с его телом, лежащим забальзамированным в мавзолее.

Идею вынести тело из мавзолея на Красной площади и захоронить (либо у Кремлевской стены в Москве, либо на Волковом кладбище в Петербурге рядом с матерью — тут мнения расходятся) поддерживают 58 процентов россиян. Так следует из опроса «Левада-центра». Эта цифра остается стабильной уже лет 10. Что опровергает широко распространенное мнение о том, что, дескать, это старшее поколение держится за Ленина, и не надо его обижать выносом тела из мавзолея. Вот уйдет оно — и тогда… Притом что за вынос и захоронение по-христиански выступает Русская православная церковь. Хотя не так чтобы уж слишком настойчиво. Зато за последние 10 лет выросло число тех, кто положительно оценивает роль Ленина в нашей истории, — с 40 до 56 процентов.

Правда, при конкретной оценке этой роли — в чем она именно состояла — наступает полная путаница. Одни отделываются общими словами насчет «он повел страну по пути прогресса и справедливости» — так они засели у многих еще с советских времен. Другие — и это уже дань временам позднесоветским или постсоветским — говорят, что идеи Ленина «извратили», а он, мол, хотел как лучше.

Примерно пятая часть россиян считает, что либо он повел страну по ложному пути, либо просто ошибался в своих ожиданиях насчет коммунизма. В любом случае представления об исторической роли Ленина в обществе все более размываются. Он превращается в некий символ, даже фетиш прошлого, которое многие, разумеется, прославляют или романтизируют, но который — символ этот — уже не имеет отношения к нашей сегодняшней жизни. Если же остановить кого на улице, особенно из молодых, и спросить что-то насчет Ленина, то можно нарваться на такой ответ, свидетельствующий о полном неведении по части исторических знаний, что советских времен преподаватели истории КПСС или марксизма-ленинизма упали бы в обморок. Но что делать: лениниана перестала быть для новых поколений «актуальным знанием», нужным для ориентации в общественном пространстве, во многом уже перейдя в ведение профессиональных историков или людей, историей глубоко интересующихся. Кстати, уже 35 процентов опрошенных россиян так и говорят: лет через 40–50 о Ленине никто, кроме историков, и не вспомнит. Думаю, это произойдет гораздо раньше.

Ленин, как и Сталин, конечно, все еще является определенным инструментом в современной политической борьбе. Как и вообще история нашей страны. Она довольно сильно политизирована. Не для всех, но для некоторых. Либо как символ «возврата к прошлому». Либо — но это уже относится к Сталину — как символ «наведения порядка» и борьбы с ворами и взяточниками. В этом смысле можно перефразировать Маяковского, писавшего: «Мы говорим — Ленин, подразумеваем — партия, мы говорим — партия, подразумеваем — Ленин». Сейчас можно сказать: «Мы говорим — Ленин, подразумеваем — Сталин». Генералиссимус затмил вождя мирового пролетариата. Своей жестокостью. Тем, что, как считают некоторые, «выиграл войну» (он якобы лично, а не советский народ, отчасти и вопреки созданной им системе). Ленин на его фоне блекнет: он «всего лишь» организовал военный переворот, дав старт «раскулачиванию богатеев». Что, кстати, с исторической точки зрения не совсем так: технически большую роль сыграл в организации восстания в Петрограде еще и Троцкий. В связи с чем, разумеется, можно начать рассуждать о социальной справедливости, неизбежно подвергаемой угрозам в условиях рыночной экономики. Однако тема эта в политически корректном тоне сегодня, увы, далеко не всем по зубам. О «слепом» сталинском «наведении порядка» рассуждать, как ни парадоксально, проще.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции