Проводить встречи мэра Москвы с театральным генералитетом во вновь отстроенном театре уже вошло в традицию, но, кажется, никогда еще кандидатура новосела не вызывала столь единодушного одобрения. Новое здание – с панорамными окнами на Москву-реку, зимним садом, большой и малой сценами, репетиционными и танцевальным залом, удобными гримерками – получила «Мастерская Петра Фоменко». По словам режиссера «Мастерской» Ивана Поповски, зал хороший, простой и функциональный, как хотел мастер, без единого портала (портал будут делать отдельно для каждого спектакля) и без какой-то запредельно сложной машинерии, которая часто так и оказывается невостребованной. Сам Петр Наумович подарка из рук мэра принять не смог по болезни. По традиции, под конец года Юрий Лужков устраивает прием для всего театрального сообщества – принять «челобитные» и благодарности, выслушать поставленные вопросы – от того, как аукнется московским театрам злополучный закон об автономном управлении до призыва быть гуманными к братьям нашим меньшим и помочь им пережить зиму. Никто из театрального народа так и не понимает, как будут строиться бюджеты театров. У тех, кто не захочет свободного плавания, будут отбирать все заработанные средства, лишая возможности создавать целевые фонды (например, на поддержание своих пенсионеров и молодежи) и вносить туда первоначальный капитал. Та же Школа-студия МХТ, которая прекрасно зарабатывает на американских студентах, не может создать такой фонд. Те же, кто выберет вожделенную свободу в виде автономного учреждения, рискуют не выжить, потому что вынуждены будут поднимать цены на билеты (единственный товар, на который театр может устанавливать свою цену), а значит, терять зрителя, который хочет в театр, но не может заплатить сколько угодно. На встречу прибыл министр культуры Александр Соколов и на вопрос с места о том, дождемся ли мы когда-нибудь, что культура приобретет статус национального проекта, как всегда туманно ответил, что наверху «где-то приближаются в понимании, но я боюсь, что это понимание продлится до 2 декабря». В своей заключительной речи Юрий Лужков решил показать министру культуры, как надо культуру любить. Призвал добиться возведения культуры в ранг нацпроекта – не для денег, а для консолидации общества, потому что деньги Москва дает на культуру, не дожидаясь повеления сверху (в этом году – 11 млрд руб., а в следующем – так все 15). Пристыдил министра за воспевание президентских грантов – гранты, мол, даются под конкретные дела, а вы просто повысили зарплату в главных театрах и оркестрах, чтобы не было стыдно за страну. Раскритиковал нововведения конкурсов и тендеров (согласно которым каждый театр должен не только скрепки покупать по конкурсу, но и режиссеров, и чтобы тот же Фоменко поставил спектакль, ему сначала надо посоревноваться в заявках с каким-нибудь Тютькиным). «Тендер на кресла и оборудование – понимаю, но на режиссеров?!» «Свобода состоялась, – сказал Лужков. – И нельзя допускать никаких ограничений: сначала маленьких, а потом таких, что мы опять окажемся в социализме»