В воздухе опять витает идея введения продуктовых талонов для малоимущих.Характерно, что инициаторами такой, скажем, дискуссии о введении карточек выступает правящая партия – «Единая Россия».Конечно, сказать не значит сделать. Однако и слово – вещь вполне материальная. Особенно на фоне иных, не слишком утешительных прогнозов – инфляции, девальвации рубля, роста безработицы.Так бояться ли слова «талоны» или все-таки речь идет об обычном даже для развитых стран феномене? Для многих карточки, талоны и прочая бумага, которая давала право что-то получить, которую надо было непременно отоваривать, неизбежно ассоциируются с дефицитом, а то и с национальными катастрофами – голодом, мором и прочими казнями египетскими. Чудом сохранившиеся хлебные карточки блокадного Ленинграда – самое ценное достояние многих музеев истории, а горбачевские талоны на табак и водку до сих по хранятся во многих семьях вместе с ваучерами как знак пережитой смутной эпохи.Но те карточки не будут иметь ничего общего с продуктовыми купонами, что собираются в крайних обстоятельствах вводить сейчас. Те исторические карточки гарантировали хотя бы минимальное потребление в царстве пустых полок и разгула спекуляции. Новые начнут действовать на фоне – будем надеяться – магазинов с уже ставшим привычным ассортиментом. Фактически речь идет о новых эрзацденьгах, которые, однако, будут иметь ход только в продуктовых отделах. Эдакая форма адресной субсидии. Не банкам и финансовым структурам, а тем самым простым гражданам, на которых, собственно, страна и держится.Понятны аргументы сторонников и противников таких нововведений. Сторонники уверенно ссылаются на опыт Соединенных Штатов и других стран «Большой восьмерки», где продуктовые талоны в порядке вещей в периоды не только кризисов, но и самого настоящего процветания. За океаном такой помощью охвачено более двадцати миллионов граждан. Целое поколение иммигрантов из СССР просто выросло на таких талонах, не чувствуя себя ни униженными, ни оскорбленными. И супермаркеты хоть в Нью-Йорке, хоть в Берлине без проблем принимают такие бумаженции вместо долларов или евро, будучи уверенными, что за ними стоят конкретные, выделенные государством средства. И очень солидные.К слову, применение продуктовых купонов еще и стимулирует расширение внутреннего рынка, поскольку такая субсидия не будет переведена в более крепкую валюту, а неизбежно поступит в кассу магазина. В результате растут спрос, товарооборот, и ретейлеры не испытывают лишних затруднений с оборотными средствами. Это тоже своеобразный кредит, выделяемый государством, только он носит как раз четкую социальную направленность.Противники введения таких талонов в основном упирают на негативный психологический эффект: мол, сама процедура породит дополнительную психологическую неуверенность у населения в эффективности правительственной экономической политики, а паника куда разрушительнее естественных экономических трудностей. Кризис, он все-таки больше в головах. В области социальной психологии. Как будто существовавшие некогда планы развертывания в городах военных полевых кухонь с бесплатной кашей внушат населению большую долю оптимизма.Стоить такие талоны по предварительным подсчетам могут порядка десяти миллиардов рублей. Сущие копейки по сравнению с десятками миллиардов долларов, выделенных отечественным финансистам, набравшим за нашими спинами гигантские долги на Западе. Более того, фонды национального благосостояния заработают исключительно на благо человека. И никто не вспомнит классический анекдот о жителе Крайнего Севера, который мог с уверенностью назвать конкретную фамилию этого человека.