Почувствовать руку виртуозного мастера

Главный собор Донского монастыря — в честь Донской иконы Божией Матери — любимая москвичами святыня. И, конечно, они не могли не заметить, что за последний год в одном из древнейших храмов Москвы появились изменения. У одной из двух главных колонн в центральной части храма красуется новая обводка из четырех резных позолоченных киотов. Красоту и изящество работы могут оценить не только профессионалы. Над воссозданием аутентичной резьбы по старинным чертежам и дореволюционным снимкам работает группа резчиков-реставраторов и коллектив позолотчиков.

Новые блестящие киоты немного выделяются на фоне потемневшего иконостаса — величественного, уходящего под самый купол. В том, чтобы оставить позолоту новой, — особый замысел.

— Через некоторое время матовая позолота потемнеет, набрав на себя так называемую бытовую патину, — объясняет один из реставраторов Сергей Бодунов, с которым мы осматриваем киот. — Постепенно резьба обретет дополнительную глубину, а полиментное зеркальное золочение ее подчеркнет, приобретая благородное сияние старого золочения. Мы специально не стали состаривать искусственно позолоту, чтобы люди могли увидеть, как выглядел иконостас в период его создания.

В храме полумрак, и искусная работа прекрасно играет в лучах падающего из-под купола света. Тончайшие стебли, спелые грозди и плавно изогнутые листья сплетены в ажурную золотую вуаль.

Старые мастера не жалели труда на создание такой резьбы и ее золочение. На сохранившихся в Донском монастыре элементах до 5 миллиметров позолоты. Что и говорить — сохраняется такая работа веками.

Секрет гармонии, которую создавали старые мастера — архитекторы, иконописцы и резчики, — прежде всего в принципе золотого сечения, который соблюдался в структуре и наполнении храма — размерах и расположении элементов в нем.

— Один знакомый медик, посмотрев внимательно на резную колонну, — рассказывает Сергей, показывая на стоящий у стены изящный резной «барабан», увитый виноградной лозой, — заметил, что это зашифрованная модель ДНК. Даже количество повторяющихся элементов соответствует количеству хромосом.

Математическая точность глазомера — главное оружие мастеров. В резьбе ошибиться нельзя: одно неверное движение — и завиток получится не той формы и размера или треснет дерево. А ведь элементы должны повторяться на колонне много раз и составлять единый, точно выверенный ансамбль симметричных фрагментов. При этом у каждого мастера — свой почерк, своя манера.

Позолотчики сидят в отдельной комнате. Здесь стоит свое образный запах — в работе используются натуральные продукты. Сергей Георгиевич Маевский, который руководит группой позолотчиков, с лампензелем (специальной кисточкой) из беличьего хвостика в руках сосредоточенно работает над элементом декора полностью утраченного и воссозданного иконостаса.

Маевский все делает по старым технологиям. Не менее 10 слоев левкаса (клеемеловая смесь) наносятся кисточкой, выравниваются влажной тряпкой — лешуются, дорабатывается орнамент, затем наносится несколько слоев полимента (сложная композиция из мелкоотмученной глины с клейковиной протухшего яичного белка), и каждый слой счесывается суконкой. Слой золота кладется на водку. И располировывается агатовым зубцом. Раньше для этого использовали волчий зуб.

— Этому нельзя научиться в институте, — говорит Сергей Григорьевич. Сам он пришел в профессию — как и его коллеги — через знакомство с мастером. — В армии я служил в Кремле, охранял мавзолей, познакомился там с реставратором Аркадием Гилем и начал учиться у него. Умение и секреты передаются только от мастера к мастеру, а мастерство совершенствуется годами.

— В реставрации есть два основных принципа, — подхватывает Сергей. — Это максимальное сохранение старого и обратимость реставрационных процессов. То есть после реставрации старые слои должны быть доступны для последующих реставрационных работ. Используются клеи только животного происхождения. Настоящая реставрация — очень трудоемкий и дорогостоящий процесс.

К сожалению, сегодня законы реставрации нередко нарушаются в погоне за сиюминутным эффектом и, к сожалению, выгодой. Нередко подрядчики предпочитают идти простейшим путем, и старина утрачивается.

В мастерской, которая выходит на главный собор Донского монастыря   / Фото: Пелагия Замятина «Вечерняя Москва»

— Очень важно при воссоздании элементов понять руку мастера, — говорит Сергей. — Иконостасы XVII века имеют определенный характер. Это русское барокко. В его основе — образ бересты, которую надсекли, и она завернулась. Это идет от наших старых славянских корней.

— По описанию Донского монастыря Забелина, изданному в 1893 году, работа мастера была очень дорогой — за одни Царские врата Золотарев получил 30 рублей, для сравнения: терем в XVII веке стоил 8. Поэтому мастер часто лишь показывал прием, а дальше работу выполняли подмастерья, ученики, — поясняет Сергей. — Мы же взяли за основу руку мастера, образцы, выполненные им самим. Если посмотреть на элементы, выполненные последователями, разница очевидна.

Последний раз починку (понятия реставрации тогда просто не существовало) иконостаса Большого собора проводили в 1831 году — почти 200 лет назад! Конечно, время лишь отполировало красоту семиярусного сооружения, покрыло благородной патиной резные золоченые колонны, обрамляющие иконы. Но если приглядеться, можно увидеть отсутствие элементов в сложной резной работе — ветвях винограда, гроздьях, гранатах, грушах и цветах.

— Когда мы начали работать здесь три года назад, на каждой из колонн нижнего ряда — а их 16 — утрачено было от 16 до 20 элементов, — показывает мне Сергей результат проделанной работы. В отличие от новых киотов восстановленные элементы иконостаса искусственно состаривались, и отличить оригинал от новых деталей уже сложно. Обращаю внимание на то, что вся резьба иконостаса неоднородна в оттенках позолоты. И именно эта неоднородность — где-то ярче, где-то под слоем патины — создает неповторимую игру света на огромном иконостасе, который завораживает своей махиной и красотой приглушенных, изысканных оттенков — состарившейся бирюзы неба на иконах, изумрудного с золотыми звездами хитона Богородицы, рубинового одеяния святых.

— Еще в XVII веке этот прием наших мастеров на Западе назвали «русской позолотой», — объясняет Сергей. — Сочетание глянцевой и матовой позолоты, дополненной тонировкой, усиливало игру света. Пока работы были проведены только на нижнем ярусе иконостаса. Это восемь огромных киотов с массивными декоративными элементами сверху и снизу, а также пленяющие тончайшей ажурной резьбой Царские врата.

Для того чтобы восстановить весь иконостас, нужны огромные усилия, проведение исследовательской работы — восстановлению нижнего яруса также предшествовала титаническая работа в архивах. Причем работы нужно начинать с внутренней части тела иконостаса, где находится лестница на хоры. Они давно не используются в силу ветхости — ведь им почти 350 лет!

В старинной сводчатой комнате под монастырской стеной, где расположилась реставрационная мастерская, разлит какой-то желтоватый, очень теплый свет. Как будто проникая сквозь сводчатые окна древней обители, выстоявшей в лихолетье XX века, он проходит сквозь фильтр, озаряя тех, кто трудится здесь, светом вечности.

СПРАВКА

Донской монастырь — один из старейших в Москве. Царь Федор Иоаннович приказал построить его в память о чудесном избавлении Москвы от нашествия крымского хана Казы-Гирея в 1591 году. За убранство отвечал мастер Оружейной палаты Карп Золотарев. Здесь нашли прибежище горельефы храма Христа Спасителя, были обретены мощи святителя патриарха Тихона. В знаменитом некрополе покоится прах представителей рода Пушкиных, Лермонтовых, здесь похоронены Деникин, Солженицын и многие другие выдающиеся личности.

Подписывайтесь на канал "Вечерней Москвы" в Telegram!     

ЕСТЬ МНЕНИЕ

Возвращение истинного облика

Колонка главы Департамента культурного наследия Москвы Алесея Емильянова

Московская программа реставрации — одна из крупнейших в мире. За последние 6 лет в Москве завершены и приняты работы по сохранению 773 объектов культурного наследия. По итогам проделанной работы Москва в рейтинге мировых мегаполисов с самыми ухоженными памятниками занимает четвертое место, обойдя даже Рим. Такая картина влияет и на качество жизни, и на экономический подъем столицы. Москва расцветает с каждым днем и становится все более привлекательной как для российских, так и для зарубежных туристов. Городу возвращается его исторический облик (далее...)

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Купол храма Христа Спасителя расписывали по фотографии

Одним из самых ярких достижений современной реставрации можно назвать восстановление росписи центрального купола храма Христа Спасителя. О том, как проходила эта уникальная работа, «ВМ» рассказал ее автор — академик Российской академии художеств, проректор Суриковского института Евгений Максимов (далее...)