Почему Каталония – не Крым

Ранее лидеры сепаратистов, включая главу регионального правительства Карлоса Пучдемона, заявляли о намерении провозгласить независимость в одностороннем порядке тотчас после голосования. Однако поскольку Мадрид заранее объявил референдум незаконным, осуществить это на практике будет весьма непросто. И несмотря на то, что сепаратисты частенько ссылались на «Крымский прецедент» (мол, они смогли и мы сможем), общего тут мало.

Каталония, в Средние века входившая в состав Каталанско-Арагонского королевства, потеряла политическую независимость в далеком 1714 году. Затем пыталась отделиться от Испании в 1870-х годах, но осталась. В 1930-х вновь воспрявшее сепаратистское движение было жестоко подавлено пришедшим к власти в результате гражданской войны Франко, запретившим официальное использование каталанского языка. Нынешнее сепаратистское движение вызвано скорее не притеснениями со стороны Мадрида, их попросту нет – провинция имеет широкую автономию, каталанский язык является вторым официальным – а в основном «разогревом» со стороны национальной гуманитарной интеллигенции. Она в основном спекулирует на том, что,  дескать Каталония, являясь самой богатой провинцией страны, больше отдает налогов в центр, чем получает денег оттуда. Это примерно, как в конце 1980-х в России говорили, что она «кормит весь остальной Союз». То, что остальные регионы вносят свой вклад в благополучие Каталонии (население 7,5 млн чел., 16% населения Испании) и ее промышленности, сепаратисты, разумеется, игнорируют. В то же время Мадрид отказывался идти на какие-либо серьезные переговоры с Каталонией, и эта недоговороспособность лишь подогревала националистов.

Сам референдум, по сути, превратился в хаос. По Конституции страны он незаконен ни в каком виде, и выход из состава Испании для ее автономий не предусмотрен. Каталонский прецедент возбудит аналогичные настроения в Стране Басков, а далее - Валенсия, Галисия и т.д. Именно поэтому Конституцию менять и опасаются. Конституционный суд ранее признал референдум незаконным. Однако его все равно решили проводить, причем заявив, что для объявления независимости будет достаточно любой явки населения и простого большинства от числа проголосовавших. В итоге проголосовало лишь немногим более 42% зарегистрированных избирателей. И это главное отличие от «крымской ситуации». Отчасти из-за противодействия Мадрида (полиция пыталась блокировать пункты для голосования, были конфискованы миллионы бюллетеней, однако тут же были напечатаны новые), отчасти из-за того, что примерно половина населения Каталонии реальной независимости не хотят, считая это глупостью, которая лишь навредит региональной экономике и туризму. Не случайно накануне референдума более 2 тыс. местных компаний перерегистрировались в другие провинции страны.

В день референдума обе стороны показали себя не в лучшем виде. Центральная власть, стянув в провинцию более 12 тыс. полицейских, задержав зарплату местным госслужащим и прибегая лишь к языку угроз в телепропаганде, пыталась препятствовать голосованию и разгонять защищающих избирательные участки демонстрантов. Однако сорвать голосование, по большому счету, не удалось: были закрыты не более 10% участков. Зато была блокирована центральная избирательная комиссия Каталонии, блокирована и компьютерная сеть. В результате подсчет голосов превратился в полную «неразбериху» и ни с какой стороны в общем не может быть  признан легитимным. Сепаратисты решили, что подсчитывать голоса могут те, кто придет на участки первыми. Считать разрешили с помощью мобильных телефонов, формы бюллетеней объявили свободными. Голосовать можно было фактически где угодно и чем угодно, в том числе прямо на улице.

В то же время в день голосования повсеместно  можно было наблюдать то, что называется общенациональным подъемом. В ответ на силовые, подчас неуклюжие действия Мадрида, многие пришли голосовать назло. Число сторонников проведения референдума с 60% за три дня подскочило до более 90%. Из принципа: мы, мол, имеем право на волеизъявление, нельзя нас лишать права голоса. Люди плакали, опуская бюллетени в урны, и ликовали на улицах, увешанных плакатами с лозунгом «Si» (да) и «Приветствуем республику».

Что дальше? В случае провозглашения независимости - а Пучдемон обещал это сделать в течение 48 часов после подсчета голосов, Мадрид  может распустить региональный парламент и ликвидировать  автономию. Лидеры сепаратистов могут быт арестованы. Однако это может вызвать ответный общекаталонский «майдан». И весь мир, как  и в день голосования, будет лицезреть силовой разгон «мирных студентов» и окровавленные лица пострадавших от резиновых пуль женщин, как это было в день голосования, когда от полиции «досталось» более 800 протестантам. Несмотря на нынешнее осуждение референдума ЕС и Мадридом как незаконного, возможно, центральному правительству придется под таким информационным давлением вступить в некие переговоры.

Однако, говоря объективно, на сегодня предпосылок для самостоятельного государственного существования Каталонии, тем более исключенной (по крайней мере на время) из ЕС и из экономических связей с остальной страной, попросту нет. Зато есть очень большое желание указать «спесивому Мадриду» его место. В общем в Испании начинается самый глубокий конституционный кризис со времен смерти Франко в 1975 году. И правительству меньшинства Мариана Рахоя будет непросто выбраться из него без потерь.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции