Один начитанный, но далекий от Церкви человек утверждал, что евангельское учение противоречиво. В качестве примера он приводил две, по его мнению, абсолютно несовместимые заповеди.

Христос говорит, что свеча жизни христианина должна ярко гореть перед всеми людьми, и вместе с тем Он же предупреждает об опасности творить добрые дела напоказ. Так, Господь порицает фарисеев, которые преднамеренно подолгу молились, подавали милостыню и творили другие добрые дела прилюдно (см. Мф. 23, 5), чтобы побудить весь народ поступать так же. Несмотря на их благую цель, Христос обличает фарисейское показное благочестие, под которым скрыты внутренние пороки (Мф. 23, 28). Более того, Он заповедует людям вообще не обращать внимания на собственные добродетели (см. Мф. 6, 3).

Как же нам исполнять все перечисленное, ничего не нарушив? Максимально полно используя получаемую от Бога благодать на пользу себе и ближним, надо скрывать свои добрые дела от окружающих и даже от самих себя, чтобы, по слову святителя Игнатия (Брянчанинова), не только люди «не растлевали душ наших похвалами, но и самое сердце наше не льстило нам». Ведь от одобрения со стороны окружающих и от внутреннего самолюбования разрушается важнейшая, трудно нарабатываемая человеком добродетель — смирение.

Со своей стороны, мы должны всемерно заботиться, чтобы в нас не пропадал втуне огонь благодати Божией, чтобы нам не погасить его всевозможным мусором, суетой. А будет ли он виден другим — это уже не наша забота. Стремиться самим явить окружающему миру свой свет или то, что мы за него принимаем, будет признаком фарисейства и нарушением заповеди Божией.

Господь Сам откроет подвижника, если это будет полезно и если действительно в человеке есть этот свет. Так, святитель Григорий Богослов отказывался от сана епископа, желая уйти в пустыню и там проводить жизнь в уединении и богомыслии. Но как он ни сопротивлялся, его уговорили занять Константинопольскую кафедру, и это послужило на благо всей Церкви. Когда святитель стал епископом Константинополя, у православных там оставался всего один небольшой храм Воскресения Христова, а все остальные были у еретиков. В итоге епископского служения святителя Григория в Православие вернулся практически весь Константинополь.

Но неужели даже в том случае, когда человек непритворно горит верой, усиленно трудится ради других и не скрывает своих добрых дел, желая своим примером как можно больше людей привлечь к добру, обратить к спасению, его поведение противоречит Евангелию?

В житии Франциска Ассизского упоминается, как он позвал ученика в город для проповеди. Они прошли по улицам и площадям, беседуя только между собой, ни с кем не заговаривая, и вернулись в монастырь. На вопрос ученика: «Отец, мы пошли проповедовать, но никому ничего не сказали?» — Франциск ответил: «Мы проповедовали своим видом». Как это напоминает поступки фарисеев! Они тоже рассчитывали послужить народу добрым примером, но при этом навредили своей душе – тщеславие губило их.

Где гарантия, что, если мы начнем делать так же, в нас не укоренится самодовольство, признание себя достойными славы. На словах можно утверждать, что мы делаем добро исключительно ради прославления Отца Небесного, но при этом прекрасно понимать, что восемьдесят процентов добрых слов будет направлено в наш адрес. Как писал преподобный Иоанн Лествичник, только уподобившийся ангелам человек может без вреда для себя перенести похвалу.

О святителе Григории Турском, жившем в VI веке, сохранился интересный рассказ. Когда он был совсем молодым человеком, в дороге его застигла ужасная буря: в небе сверкали молнии и раздавались раскаты грома. Спрятаться было некуда. Его спутники оцепенели в ужасе, а Григорий снял с шеи мешочек с мощами святых и дерзновенно поднял их к небу, «как бы твердо противопоставляя их тучам, и те начали медленно расходиться в разные стороны, открывая путешественникам безопасную дорогу».

Видя, как сверхъестественно быстро миновала опасность, спутники Григория были поражены явленным чудом, а его самого внезапно одолела гордость: он приписал своему совершенству то, что было связано с действием мощей святых. В тот же момент лошадь Григория сбросила его на землю, и он так сильно ударился, что с трудом мог подняться на ноги. Он тут же понял причину своего падения и сказал: «Перед своими спутниками я похвастался, что этим чудом Господь пожелал показать мою чистоту». Иными словами, святой Григорий вздумал продемонстрировать попутчикам, как ярко сияет в нем Божия благодать, но тут же получил вразумление от Бога. Память об этом эпизоде защищала его от тщеславия всю дальнейшую жизнь.

Светить миру — это не значит демонстрировать свои добродетели. Надо исполнять волю Божию, не подавая повода к внешнему или внутреннему восхвалению. Подвижники трудятся с благодарностью Богу за полученные от Него силы и возможность творить добро, забывая о собственных усилиях и перенесенных трудностях, то есть в тайне даже от самих себя. И нам надо учиться следовать словам Господа, помня что «Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно» (Мф. 6, 4).

Не стоит ожидать этого воздаяния в виде почестей или благополучия в земном преходящем мире. Все добро надо совершать не ради людей, которые прославят тебя, а исключительно для Бога. Тогда нас не огорчит мысль, что наше добро не охватывает все большее число людей, не ведет их к спасению. Будем стараться делать все заповеданное Христом только ради Него Самого и оставлять Ему устроить все остальное по Его усмотрению.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции

Религия