Картина изображает Рождество, которое отмечали в 1919 году в Сокольниках. История получила известность после 1935 года, когда елку «реабилитировали» / Фото: картина Николая Жукова «Ленин на елке»

82 года назад у журналистов «Вечерки» случился приятный аврал. Им пришлось за три дня подарить горожанам Новый год.

В конце 1920-х годов праздник елки официально осуждался. В общественном сознании он был сцеплен с Рождеством — а в стране был провозглашен атеизм. Даже елочные базары, и те запрещались. И лишь в 1935 году кандидат в члены Политбюро ЦК ВКП(б) Павел Постышев выступил с призывом возродить елку, но проводить ее в Новый год. Было это 28 декабря — ровно 82 года назад.

А откуда было узнать москвичам, где купить елку, где приобрести игрушки? Только из главной городской газеты.

И реагировать «Вечерке» пришлось в тот же самый день.

28 декабря 1935 года журналисты опросили директоров нескольких рынков, продаются ли у них елки. Те еще не успели сообщить подмосковным крестьянам, что теперь привозить деревья не только можно, но и нужно. Корреспонденты взяли инициативу в свои руки. Позвонили в Загорск (так назывался тогда Сергиев Посад). Председатель местного райисполкома поклялась, что сегодня же велит нарубить елок для продажи в Москве. А председателя райсовета в Сокольниках (у этого района были шефские связи с Загорском) «Вечерка» заставила пообещать, что он сегодня же пошлет за деревцами машины.

Учителя и методисты тоже сбивались с ног: надо было срочно организовывать елки для детей. Хорошо было школам, у которых имелись мощные связи — например, школе № 36 на Остоженке.

— Фабрика имени Лебедева, шефствующая над этой школой, даст игрушки для оформления елки, — отрапортовала секретарь Фрунзенского райкома комсомола товарищ Зимина. — Для ребят младших классов готовятся подарки.

30 декабря «Вечерка» снова вернулась к праздничной теме. Оказалось, что столичные рынки теперь завалены хвойным товаром. На Центральном рынке на Цветном бульваре, например, для торговли елками «отведены палатка и два колхозных стола».

В том же номере описана и торговля елочными украшениями. В Петровском пассаже, Верхних торговых рядах («бывшем ГУМе»), в универмаге на Красной Пресне предлагали кукол, зверей и птиц «из целлулоида и дерева», а также «золотую и серебряную бумагу и такую же краску для орехов, золотую мишуру, стеклянные бусы, «блеск», флажки и пр.». В этом перечне нет игрушек, изображающих героев дня — полярников из крашеной ваты и картонных парашютистов (сегодня за этот «винтаж из 1930-х годов» ломят цену на блошиных рынках). Их еще не успели изготовить. Видимо, магазины вытащили остатки нераспроданных «аполитичных» украшений.

В последний день года, 31 декабря, «Вечерка» поместила очерк Николая Огнева «Хвойный марш». Автор, как полагалось в то время, противопоставлял дореволюционное прошлое и светлое настоящее.

В 1898 году ему, десятилетнему мальчику, было обидно, что не хватает денег на билет на елку в Благородном собрании. В 1905 году они с товарищами ставили крохотную елку в тюрьме, чтобы отвлечь ею жандармов и под этим прикрытием устроить побег двум заключенным. В 1919 году, в разгар Гражданской войны, в зале бывшего «Яра» при участии автора организовали елку для детей фронтовиков, играли на ней военные марши. «Враг еще не разбит, <...>, хлеба мало, но марш звучит победно, вселяя бодрость и веру в ребячьи сердца». А теперь праздник возрожден — и «мы все пойдем вокруг елки в веселом и стройном хвойном марше. Вы не знаете музыки этого марша? Неважно: любая музыка годится для него! Советская детвора весело встретит новый, радостный 1936 год».

Мастера выдували шары ночи напролет

Елена Душечкина, доктор филологических наук, автор книги "Русская елка: история, мифология, литература":

— В течение четырех дней (включая день опубликования статьи Постышева) в приказном порядке был «положен конец неправильному осуждению елки». На первый взгляд, возвращение «старорежимного» обычая в жестокую эпоху 1930-х годов может показаться удивительным. Но следует учесть, что реабилитация елки произошла через месяц с небольшим после того, как 17 ноября 1935 года на I Всесоюзном совещании стахановцев Сталин произнес знаменательную фразу «Жить стало лучше, товарищи. Жить стало веселее». По мнению советских идеологов, елка, как и многое другое в дореволюционной культуре, могла послужить укреплению победившего режима, возвращая людям привычные радости жизни. Елка оказалась «востребованной» в качестве одной из иллюстраций к формуле: «За детство счастливое наше спасибо, родная страна!» Если для Ленинграда, Москвы и других крупных городов устройство елки являлось делом хоть и несколько подзабытым, но все же привычным (следовало только учитывать требования времени), то в захолустье, особенно по деревням, организация новогоднего праздника чаще всего была событием новым. Потребовались рекомендации и программы по его проведению. С 1936 года они начинают выходить одна за другой, предоставляя возможность устроителям опереться на сценарии, которые разрабатывались работниками просвещения.

Алла Сальникова, доктор исторических наук, автор книги "История елочной игрушки, или как наряжали советскую елку":

— Неожиданно нагрянувшая елка 1935 года была устроена «почти экспромтом, без подготовки, без нужного количества елочных украшений», производство которых к тому моменту было фактически полностью прекращено. Немногочисленные сохранившиеся и подходящие по профилю производства работали день и ночь. Так, все ночи напролет изготовляли елочные игрушки на предприятиях и в мастерских Мособлстеклокерамсоюза. Местную промышленность разворачивали на производство елочных игрушек, и результаты не заставили себя ждать. С 1936 года в СССР вновь начали изготавливать игрушки из стекла. Вплоть до середины 1960-х годов сохранялось и даже преобладало производство елочных игрушек небольшими артелями и вручную. Отсутствие сырья и форсмажорные обстоятельства производства потребовали «приспособления» под елочную игрушку любых пригодных заготовок и полуфабрикатов. Во второй половине 1930-х годов в магазины поступали шары, изготовленные из электрических лампочек. Лампочку раскрашивали изнутри, цокольную ее часть спиливали и запаивали, а сверху наносили рисунок. К новому, 1940 году елочной игрушкой были полностью обеспечены Московская, Ленинградская, Киевская, Харьковская, Кировская области и большинство крупных городов.

Подписывайтесь на наш канал в Яндекс.Дзен!

Подписывайтесь на канал «Вечерней Москвы» в Telegram!