Без вести, без памяти

Они 70 лет назад в полном составе ушли защищать Москву. На этом оборвалась история первого Государственного духового оркестра СССР. Об их дальнейшей судьбе ничего не знают в государственных органах. Сама память об этих людях словно стерта из памяти современной России.В редакцию «ВМ» обратился наш читатель, пенсионер, ветеран труда Дмитрий Дмитриевич Ромашков – сын Дмитрия Григорьевича Ромашкова, музыканта-тубиста пропавшего Государственного духового оркестра СССР. Уже двадцать лет он и другие дети музыкантов оркестра тщетно пытаются восстановить память о первом Государственном духовом оркестре страны.Дмитрий Дмитриевич пишет: «В довоенные годы был в Москве замечательный творческий коллектив, Государственный духовой оркестр Союза ССР, который с большим успехом гастролировал по стране, записывался на Всесоюзном радио, выступал с известными оперными солистами на главных концертных площадках Москвы (…) Тогда было всего два больших оркестра, носивших имя Государственный, – симфонический и духовой».Действительно, в 1936 году появился Государственный академический симфонический оркестр СССР, а в 1937 году – Государственный духовой оркестр Союза ССР.Но судьбы у них сложились по-разному. Симфонический оркестр, или Госоркестр, прожил долгую плодотворную жизнь, переродившись в 1991 году в Государственный академический симфонический оркестр Российской Федерации имени Светланова.Жизнь же Государственного духового оркестра Союза ССР оборвалась в 1941 году. И его следы потерялись. Государственный духовой оркестр России возник на этой тридцать лет пустовавшей нише лишь в 1970 году.[b]Духовой, боевой…[/b]Но куда же исчез Государственный духовой оркестр СССР? И дело даже не столько в культурной памяти, сколько в исторической, воинской памяти, памяти героизма человеческого духа. Дело в том, что Государственный духовой оркестр СССР практически всем составом – а это порядка 100 человек – без вести пропал в ходе обороны Москвы во время Великой Отечественной войны.К письму прилагаются: переснятая фотография из семейного архива – 30-е годы, Государственный духовой оркестр в полном составе на выступлении во главе со своим знаменитым дирижером Блажевичем; копия программки Сталинской областной филармонии: Глинка. Увертюра к опере «Руслан и Людмила», Дунаевский. Песня Нины из оперетты «Золотая долина», «Колыбельная» из фильма «Цирк» и «Любушка» Шишова. А вот справка, выданная Ромашкову Д. Г. в том, «что он состоит в рядах народного ополчения 3-го стрелкового полка 6-й Дзержинского района дивизии».Двадцать лет Дмитрий Дмитриевич ищет хоть какую-то информацию об оркестре, в картине не хватает множества фрагментов, впрочем, суть дела ясна.– Когда отец ушел на фронт, мне было 10 лет, а ему – 33, – рассказал корреспонденту «ВМ» сын погибшего, – до этого я бывал на концертах оркестра.Помню, что отец много гастролировал. В первые дни войны все оркестранты, за исключением нескольких больных, пожилых участников да двух женщинарфисток, вступили добровольцами в московское ополчение. Их отправили на фронт, на передовую. Я получал первое время письма от отца. Они все оказались под Вязьмой. Папа писал, что даже винтовок на всех не хватает! Последнее письмо мы получили в сентябре-октябре 1941 года.И все. Связь с родственниками папиных коллег, с которыми он ушел на фронт, также потерялась: мы с мамой уехали в эвакуацию в глухую деревню под Рязань.После войны, вернувшись из эвакуации, мама стала разыскивать папу. Пришел ответ, что Дмитрий Григорьевич Ромашков числится без вести пропавшим.Но что стало с другими участниками коллектива? В частности, со знаменитым создателем и руководителем оркестра Владиславом Михайловичем Блажевичем? Именем Владислава Блажевича, советского тромбониста, композитора, профессора Московской консерватории, основоположника российской исполнительской школы игры на тромбоне, тубе, признанной во всем мире, названа музыкальная детская городская школа № 80 в Москве.По воспоминаниям Дмитрия Дмитриевича, Блажевич в 1939 году был немолод и серьезно болел, поэтому он оставил оркестр, а через три года скончался. А по итогам расследования, проведенного Дмитрием Ромашковым, остальные оркестранты, которые оказались на войне, погибли осенью 1941 года под Вязьмой.Ромашков попытался разыскать родственников других музыкантов и какието сведения о коллективе.Он на протяжении долгих лет обивает пороги всех государственных архивов и инстанций. Все они единодушно отвечают: «Сведений нет!» – Ни в Министерстве культуры, ни в Московской филармонии, куда мягко «отфутболивали» все высокие инстанции, ничего не знают и не ведают о Государственном духовом оркестре Союза ССР. Память об оркестре просто потеряли и забыли в бесчисленных ведомственных коридорах, – вздыхает Ромашков, добавляя, что в Министерстве культуры Дмитрия Дмитриевича огорошили ответом: «Так Государственный духовой оркестр существует!» Такое ощущение, что чиновники не то что не слушают, но даже не пытаются услышать, о чем их спрашивают.В начале 90-х годов Ромашков уже обращался в редакцию «Вечерней Москвы», тогда вышел ряд публикаций об оркестре, ушедшем в ополчение. На эти публикации откликнулись дети музыкантов оркестра, поисковики и жители местечка под Вязьмой, куда были направлены ополченцы.– Откликнулось всего человек семь детей участников коллектива, – вспоминает Дмитрий Ромашков, – и все как один принесли справки о том, что их отцы тоже пропали без вести.Точь-в-точь такие же, как у меня. Ничего удивительного – там такая мясорубка была, если даже винтовок не хватало. Они просто собой, можно сказать, собственным телом сдерживали натиск врага. То, что наш оркестр стоял под Вязьмой, подтверждает и информация современных поисковых отрядов. Отозвались старожилы тех мест, сказали, что да, были знакомы с музыкантами этого оркестра – те пытались оставить весточку о себе на трагический случай, чтобы близкие потом имели какие-то сведения о них.Откликнулся «Гостелерадиофонд» и передал две оркестровые пьесы – два марша, записанных оркестром в 30-е годы. По словам пенсионера, недавно интерес к пропавшему оркестру проявил Совет Федерации. Но на этом пока все.[b]«Он был один такой!»[/b]Дети музыкантов оркестра-ополченца обратились с просьбой установить мемориальную доску в память о Государственном духовом оркестре Союза ССР в помещении Концертного зала им. П. И. Чайковского, где оркестр часто выступал с концертами.– В последнем письме из филармонии нам «доходчиво» пояснили: «В филармонии выступали и другие творческие коллективы, которые во время ВОВ потеряли на фронте своих представителей, поэтому установка мемориальной доски одному коллективу нам представляется некорректной», – рассказывает Дмитрий Дмитриевич.Но ведь речь идет не просто о «музыкальном коллективе» – о государственном оркестре! С короткой, но такой яркой творческой биографией и героическим концом.Как молодые музыканты, не раздумывая, зачехлили свои инструменты и отправились на фронт, чтобы погибнуть, без славы и без вести… Безусловно, еще многие музыканты, да и не только музыканты, погибли на войне. Но речь идет все-таки о первом в стране Государственном духовом оркестре, после гибели музыкантов которого три десятилетия не было духового оркестра со статусом «государственный».В годовщину 70-летия начала Великой Отечественной войны и 70-летия битвы под Москвой вопрос об увековечивании памяти погибшему оркестру стоит особенно остро. Почему войне позволили забрать вместе с людьми заодно и культурную, историческую и героическую память о пожертвовавших собой музыкантах? И кто в этом виноват?[b]ОТ РЕДАКЦИИ[/b]Мы обращаемся к [b]заместителю мэра в правительстве Москвы по социальной политике Швецовой Л. И.[/b]Уважаемая Людмила Ивановна! В связи с приближающейся 70-летней годовщиной битвы под Москвой и учитывая, что в столице ведется подготовка памятных мероприятий, посвященных началу Великой Отечественной войны и битвы под Москвой, просим Вас оказать содействие восстановлению культурной и исторической памяти погибшего в полном составе в битве под Москвой Государственного духового оркестра СССР.