Мы не в муравейнике 

Это, конечно, анекдот. Но не без глубокого смысла: человеку всегда хочется найти оправдание своим поступкам. Всегда виноваты или люди, или обстоятельства, или бесы, но не он сам. Эта способность на «автомате» придумывать себе оправдания, тренируется у нас с раннего детства. Она связана с коренным, основополагающим человеческим инстинктом самосохранения: во что бы то ни стало защитить себя, спасти любой ценой. На этом инстинкте строится жизнь человека, пока он не становится верующим. Верующий уже не поставит свои личные интересы на первый план, потому что для него появляются вещи более важные, нежели сохранение своей жизни любой ценой. Человек становится способен взять на себя ответственность, даже если он невиновен.  

Понятия вины и ответственности надо разделять. Если человек в какой-то ситуации не виноват, это еще не значит, что он не отвечает за нее. Пусть даже он оказался в этом положении не по своей вине. Например, кто-то идет по улице и видит, что стоит коляска с младенцем, а вокруг – никого. Это не его вина, не он там оставил ребенка. Но он отвечает за то, как поступит в этой ситуации: остановится, вызовет полицию, поищет родителей, пройдет мимо, возьмет ребенка к себе. 

Человек в такой ситуации оказался невольно, но на него ложится ответственность за то, как он поступит. Попытка пройти мимо, то есть освободиться от ответственности по причине того, что он в чем-то не виноват, – не проходит. Поэтому нет смысла рассуждать, кто виноват, кто не виноват, надо думать, как правильно поступить в данной ситуации. 

И здесь Господь спросит с нас не по нашей вине, а по нашей ответственности. Мы оказались в такой-то ситуации – как мы поступим, если у нас есть свобода выбора? За это мы и ответим перед Богом. Если можно помочь, это надо сделать. Если пройти мимо там, где можно помочь, это будет грехом, хотя человек совершенно не виноват в этой ситуации. Если помнить о том, что надо разделять вину и ответственность, легче будет приучить себя быть ответственным и отвечать за свои поступки в той или иной ситуации. 

Однажды я был свидетелем диалога двух людей. Один из них рассуждал о том, что принцип иерархичности лежит в основе устроения всех живых сообществ, и нигде нет равноправия, а всюду – иерархия и подчинение. Одни трудятся на других, и только так выживают все. Взять тех же пчел или муравьев – какая у них строгая иерархия, какое разделение прав и обязанностей! Есть, к примеру, муравьи, которые рождаются только для того, чтобы пожертвовать собой в случае опасности для всего муравейника. Они – своеобразные камикадзе. И наш человеческий социум так же несправедливо устроен: всегда были, есть и будут богатые и бедные. Одни проживают свою жизнь в комфорте, не зная счета деньгам, другие подсчитывают каждый рубль и думают, как исхитриться, чтобы прокормить детей до следующей зарплаты.  

И тут другой собеседник высказал совершенно правильную с богословской точки зрения мысль: муравей или пчела не могут выбирать, как жить, они «запрограммированы» на определенное поведение и следуют ему. И только человек, независимо от своего положения, может выбрать, как ему действовать в любой ситуации. Потому что у него есть свобода. Он может взять на себя ответственность и понести ее. А может пройти мимо, по принципу: моя хата с краю, ничего не знаю.  

Правда, человек забывает или не хочет знать, что в этом мире ни у кого нет никакой своей «хаты с краю». И это не потому, что «земля круглая». А потому, что есть Господь, который все дал, и все вокруг Его – Господня земля и все наполнение ее (см. Пс. 23), и есть дьявол, который, как говорит Писание, был низвергнут с небес как молния и стал «князем мира сего», потому что узурпировал власть над землей и над людьми. Но Господь Своей смертью и воскресением сделал ничтожными все претензии дьявола на господство. И теперь он узурпирует власть настолько, насколько человек ему это позволяет. А это уж каждый решает для себя сам. 

Когда блудный сын получил от отца некое имение – дар и с этим даром ушел от отца, он решил, что теперь он сам по себе. Но так не бывает. Там, на чужой земле, он становится рабом, потому что нет нейтральной территории. Сын мнил, что может быть каким-то автономным существом, но не получилось. Он оказался в рабстве у сатаны и в этом своем горьком положении, чтобы не умереть с голода, желал хотя бы корма для свиней, но и того ему вдоволь не давали. Хотелось много скотской пищи, а ел лишь сколько дадут. Это обычное дело, когда человек хочет получать по своим страстям какие-то прелести мира, удовольствия, все большее удовлетворение своих хотений при всем кажущемся разнообразии желаний, а они довольно стандартны и однообразны у всех. Но дьявол – опытный игрок, на его территории его не проведешь. От каждого он потребует игры по своим правилам – платы за полученные удовольствия. 

Каждый человек в этой жизни определяется, на чьей территории он хочет быть: на Божьей и с Богом, или на оккупированной дьяволом. Если последнее, то человек не обращается к Богу, а остается в своей обыденности, в страстях, в общении с бесами. Потому что ему так нравится, он так привык, он хочет быть «как все», он не склонен к переменам, а перемены – это хлопотно, трудно, неприятно. Или же человек изо всех сил старается вырваться с территории врага, отбивается от него всеми способами: молится, трудится, хватается за ризу Господню, взывает к Богу: «Буди милостив мне грешному, не оставь меня!» И Отец тут же бежит ему навстречу и принимает в Свои объятья.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции