Зрители ждут невиданных коллекций и доступного буфета

Для многих поколений два имени – Пушкинский музей и Антонова – слились воедино.

Благодаря Ирине Александровне мы наслаждались полотном Леонардо да Винчи – загадочной Джокондой. Выстаивали многочасовые очереди (но не роптали!) на Пикассо, Сальвадора Дали, Караваджо, художников-прерафаэлитов. Радовались открытию музейного городка.

И вот железная леди Волхонки, королева музея покинула свое место.

На пост директора Пушкинского музея вступила (с одобрения Ирины Антоновой) Марина Лошак. Человек в профессиональной среде искусствоведов и художников – хорошо известный. Да и столичная публика отлично помнит креативные выставки, посвященные русскому авангарду и наивному искусству. Они с успехом шли в Московском центре искусств, галерее «Проун», музейно-выставочном объединении «Столица».

Это музейное движение на Волхонке заставило меня задуматься: а чего, собственно, хочет зритель от столичных выставочных залов, галерей и музеев? Ведь как ни крути – именно они первые в череде культурных учреждений - и моего города, и страны.

Итак, в первую очередь, элементарной вежливости. А не вопроса милиционера при входе: «Женщина, вы к кому?». Потому что возникает свербящая затылок мысль: а не ошиблись ли мы часом дверью? Может, это дежурная часть полиции?

Известный экономист, публицист и правозащитник Ирина Ясина рассказала мне, что огромное желание попасть в Третьяковскую галерею заставило ее ехать в грузовом лифте вместе... с экспонатами (Ирина – инвалид):

- А в главное здание Пушкинского музея некоторых инвалидов несут родители на руках – иначе попасть туда просто невозможно, - сказала она. Обратно - тем же путем, естественно.

- Детям всегда хочется показать как можно больше в Москве. И, поскольку я – художник промысла «Филимоновская игрушка», спешим в музеи. Молодежь интересует Винзавод, меня - Пушкинский, - сказала мне по телефону Ирина Левитина. – Но многочасовые очереди способны выстоять не все. Особенно, если ты житель даже не ближнего Подмосковья. Неужели нельзя сделать единый электронный билет, позволяющий бронировать дату и время?

Известный арт-менеджер, исполнительный директор Московского музея современного искусства, комиссар российского павильона на Венецианской художественной биеннале Василий Церетели считает, что главное для современного музея - приспособляемость здания к предметам искусства:
- Это необходимо учитывать при строительстве и реконструкции музейных зданий. Вы видели, скажем, экспонаты Политехнического музея? Не каждый пол их выдержит.

А еще музейное помещение должно иметь современную инфраструктуру, отлично вписываться в городской ландшафт, - авторитетно заявил мне по телефону Василий Зурабович. И, естественно, быть возведено современным архитектором. Кстати в Москве, - продолжил развивать свою мысль Василий Церетели, - за последние пять лет начали строить учреждения культуры – Гоголь-центр, на очереди Центр современного искусства на Бауманской. Это говорит о том, что Департамент культуры понимает важность строительства современных музеев.

- Василий Зурабович, - поинтересовалась я. - А когда столичные музеи перейдут на самоокупаемость?

- Этого не произойдет, - уверенно сказал арт-менеджер, - у любого мирового музея есть фонды, куда вносят деньги частные лица, определенные земельные льготы, оговоренные государством, и государственные дотации.

Необычное оживление вызвал мой вопрос «чего хочет публика от современных музеев» у Петра Кондратьева, ректора православного гуманитарного института «Со-действие»:

- Да неизвестных, невиданных экспонатов! Вот Ирина Антонова очень успешно начала это делать. Какие редкие вещи мы видели благодаря ей, в Отделе личных коллекций! Практически полный Фаберже, а выставку гравюр, помните? Подобного собрания я не видел нигде в мире! Станет ли продолжать это направление Марина Лошак – большой вопрос. Ведь для известных коллекционеров слово Ирины Антоновой было выше закона. И она всегда оставалась верна своим обещаниям.

- Петр Олегович, но ведь у Пушкинского есть отдельное помещение?

- Вот-вот. В свое время бывший мэр Москвы Юрий Лужков совершил ошибку - отдал особняки банкам и другим богатым организациям. А Санкт-Петербург взял на вооружение этот путь. Там было отреставрировано большое количество дворцов, которые стали музеями, галереями, выставочными залами. Что показывали? Вещи из запасников – Эрмитажа, Русского музея. От посетителей отбоя нету! И немудрено, ведь некоторые из них можно увидеть раз в двадцать лет. А то и реже. Вот я собираюсь посмотреть Кронштадтский собор, потом хочу увидеть шесть новых залов Ораниенбаумовского дворца. Говорят – прелесть, а не экспозиция…А ведь Москва могла стать музейным центром. И к нам бы публика отовсюду ехала. И не возникал риторический вопрос министра культуры: откуда взять деньги?

Чего мы еще хотим от музеев? Доброжелательных смотрительниц, а не престарелых мата хари. Музейной библиотеки, пусть даже за плату. Современного буфета с фаянсовой посудой, приемлемыми ценами, где можно выпить стакан сока и в восемь часов вечера. Удобных лавочек, скамеек, стульев, наконец.

Все ли устраивает лично меня в Пушкинском? Да. Мелкие бытовые проблемы есть в любом большом хозяйстве. И только об одном я попросила бы Марину Девовну Лошак, нынешнего директора музея изобразительного искусства – верните, пожалуйста, полотна импрессионистов на старое место! Ну невозможно же смотреть их в Отделе личных коллекций.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Ирина Антонова: Надеюсь, мой опыт будет востребован

1 июля стало известно, что в мире высокого искусства тоже не обходится без перемен.

Ирина Антонова, более полувека занимавшая кресло директора ГМИИ имени Пушкина, покинула свой пост, по ее словам – по собственному желанию, согласившись занять должность Президента музея, и приняла активное участие в выборе преемницы, которой стала Марина Лошак, с 2012 года – глава музейно-выставочного объединения «Манеж».

Известие о событии разлеталось со скоростью молнии, что немудрено. Ведь Ирина Антонова для нашей страны – в каком-то смысле как королева Англии – для своей. И вполне уместно говорить о том, что последние 50 лет в истории музейного искусства будут названы со временем эпохой ее имени.

Феноменальная в смысле заслуг женщина, академик Российской академии образования и Российской академии художеств, Антонова, безусловно, не просто руководитель крупнейшего музея страны – она своего рода феномен и в смысле личной карьеры, и в смысле безмерного авторитета в мире искусств. В течение долгого времени ее имя ассоциировалось со стабильностью и надежностью. А сам факт открытия экспозиции или выставки в ГМИИ служил гарантом качества и означал, что перед нами – «продукт» высшей пробы и эталонного качества (далее...).