Врачи Морозовской больницы провели сложнейшую операцию

Многодетная Светлана Фарафонтова в мае ехала в Москву к врачам Морозовской больницы наудачу. На руках не было ни направления, ни рекомендаций. Только медицинская карточка сына и еще надежда, что уж в Морозовской больнице врачи точно найдут причину двухлетней болезни Паши.

— Ехали просто в никуда, — вспоминает Светлана. — Я боялась, что нас не примут. Все-таки Москва — столица, а мы из провинции, это пугало. В приемной приготовилась бороться, кричать, добиваться. А меня неожиданно внимательно выслушали. Я очень удивилась. Сейчас вспоминаю тот день — не могу сдержать слез. Я так благодарна медикам.

Сегодня больничная палата, где проходил лечение мальчик, выглядит пустой. Санитарки убрали постельное белье. Вещи семьи Фарафонтовых убраны в чемодан. Дело за малым — получить документы на выписку и ехать домой, в далекий Тамбов.

— Вы обязательно напишите в газете, только не выкидывайте это, я знаю, что благодарности врачам редко пишут, в основном ругают — газеты ведь не хвалят никогда, — говорит Светлана. — Я не знаю, как благодарить врачей, медсестер, нянечек за их душевное к нам отношение, за заботу. Мы столько по врачам мытарились... Столько пережили. И только здесь врачи вернули мне сына.

Сейчас Паша уже обдумывает, как проведет лето в деревне у бабушки, говорит о поездках на велосипеде, вспоминает друзей. А всего месяц назад Светлана не была уверена, что Паша будет жить.

Александр Иваненко – лечащий врач мальчика / Фото: Альфия Камилова, «Вечерняя Москва»

Два года назад женщина увидела гнойные разводы на наволочке, на которой спал сын. Схватила мальчонку и побежала к врачу. Гной сочился из левого уха. Началась череда долгих обследований. Испуганная мать носилась по врачам, спала на стульях у койки сына, когда его госпитализировали. Диагноз: острый гнойный отит. После компьютерной томографии врачи сообщили, что воспалительный процесс начал разрушать костные ткани. Появилась угроза попадания гноя в мозг. А это — верная смерть. Ребенку срочно сделали операцию. И казалось бы — вот, пора на поправку.

— Паша пошел в школу, жалоб на боли у него не было, но обильные гнойные выделения не заканчивались, — рассказывает Светлана.

Родители трех детей решили, что будут копить деньги на поездку в столицу, чтобы показать младшего сына врачам именно Морозовской больницы. Как выбрали? Светлана теперь и не помнит, вроде кто-то из друзей рекомендовал.

— Я помню каждую минуту из тех трех часов, пока Паше делали операцию, — говорит Светлана Фарафонтова. — У него же в голове была холестеатома размером с грецкий орех! Представляете, какое слово выучила за эти два года? Но я верила, что тут нам помогут. Прошел месяц, мой сын живой, здоровый, собирается домой! А ведь мог стать инвалидом. Если бы не врачи, а особенно — наш лечащий врач Александр Иваненко.

Услышав знакомое имя, стеснительный Паша наконец включается в разговор:

— Мне Александр Михайлович сказал, чтобы я не боялся, это с виду я хлюпик, а в душе боец. Потому что терпеливый. Я решил, что после школы стану доктором и буду лечить людям уши. Жаль, что мне теперь всегда нужно беречься, а плавать в речке нельзя.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Александр Иваненко, врач лор-отделения:

— Когда я делал повторную операцию, то как профессионал обратил внимание на то, что два года назад тамбовские врачи сделали все правильно, но в недостаточном объеме. Но они совершенно точно застраховали его от развития внутричерепных осложнений, таких как менингит или абсцесс мозга. Дело в том, что хронический отит у пятилетнего ребенка — большая редкость. Возможно, они этого не учли. Гнойные холестеатомные массы уже подошли к средней черепной ямке, разрушая все на своем пути. Из трех слуховых косточек осталась только одна, остальные сгнили. Мы сделали консервативно-радикальную операцию и тем самым сохранили Паше слух на 85 процентов. Он слышит даже шепот. И это отличный результат.

ЦИФРА

25 тысяч операций в год проводят доктора Морозовской детской городской клинической больницы, которая оборудована по самым современным требованиям.