СУЗУКИ-САН ПОКАЖЕТ, КАК МИР СХОДИТ С УМА

Тога – небольшое горное местечко, именно здесь Сузуки обучает актеров собственной театральной технике и создает свои сценические шедевры. Несколько дней назад небольшой группе журналистов посчастливилось побывать на репетиции: шла установка сценического освещения спектакля «Король Лир». В полумраке сцены высвечивалась бурая стена, покрытая старинными резными японскими орнаментами, с нишами, за которыми угадывалась анфилада.В нишах появились шекспировские персонажи – король Лир в инвалидной коляске, атлетического телосложения Гонерилья, рыжебородая Регана… Отрывисто, резко, быстро произносят они свои реплики, но – следует остановка. Сузуки-сан поднимается из зала на сцену, показывает актерам, где точно им надо встать…В зал тихонечко, стараясь не привлекать внимания и не мешать, пробирается Олег Табаков. Закончилась репетиция – он подходит к режиссеру. До сидящих в зале гостей долетают лишь обрывки уважительно-ободряющих фраз: «Это все очень серьезно… сильно… нашему театру сейчас очень важно…»Ну а нам, журналистам, Тадаши Сузуки после репетиции отвел несколько минут на вопросы.– Я ставил его и в других странах мира, его главная тема очень востребована – поскольку везде идет процесс разрушения семьи.– У нас был кастинг. Мы рассматривали ряд артистов, которых нам предложил театр, а потом уже из отобранной группы выбирали исполнителей на главные роли. В Лире должна быть энергия, поэтому нужен молодой актер. У Шекспира, как и в японском традиционном театре «Кабуки», все роли, и женские тоже, играют мужчины. В спектакле важно не то, как Лир относится к своим трем дочерям. Главное – это абсолютно разные представления двух поколений о жизни, конфликт отцов и детей в широком смысле. И, кроме того, когда женщина выходит на сцену – зрители начинают оценивать ее сексапильность, а это мешает восприятию главной идеи. Так что появление в «Лире» женщин было бы лишним.– Во-первых, я не знал, что во МХТе редко ставились трагедии. Вне зависимости от того, были они или нет, главное – это работа с артистами. Сейчас мне доставляет огромное удовольствие ставить спектакль с молодыми актерами МХТа, поскольку в них есть стремление и желание работать, у них огромные способности и большой потенциал. Действительно, пришлось пойти по новому для них пути, а именно начинать репетиции с тренинга. Сначала две недели в Японии, в деревне Тога, актеры тренировали тело, пластику. Тело должно привыкнуть все делать автоматически. И вот мы уже репетируем в Москве, только-только вышли на сцену. Теперь нам предстоят три недели репетиций в Японии, где и состоится премьера. В Москве же мы сыграем премьеру в конце октября.– Особая работа с голосом, дыханием актера… Контроль за дыханием и подачей звука вырабатывается вместе с движением и пластикой.– Костюмы шьются в Японии, они будут в стиле исторических японских. Сшиты они будут из старинных, антикварных тканей. Надеюсь, когда актеры в них облачатся, им будет легче играть на сцене.– Обычно я использую шедевры мировой классики. В этом спектакле будет звучать музыка Чайковского, Генделя.– Основная линия спектакля: мир постепенно сходит с ума. Я убирал все, что мешало сконцентрироваться на этой теме. Поэтому урезал в первую очередь положительных персонажей, например роль Кента.– Абсолютно такая же. У Шута главная роль, хотя он и мало говорит. Но он единственный человек, который остается жив в этом спектакле, где он же выступает в роли Медсестры. Он живой в спектакле, он – Медсестра, которая над всеми смеется. Вы же понимаете, когда мы больны, когда мы становимся пациентами какой-то больницы, мы умираем, а медсестры смеются над нами. Вы заметили, что медсестры, которые ухаживают за пациентами, чрезвычайно редко умирают раньше них?..