ЛЕОНИД ЗОРИН: Я БЫ НЕ ХОТЕЛ, ЧТОБЫ ПОКРОВСКИЕ ВОРОТА ОСТАЛИСЬ ЛИШЬ НАЗВАНИЕМ ПЬЕСЫ И ФИЛЬМА

– Пришел к нему, как говорится, «эмпирическим путем». Во-первых, Гете прав: «писать умеют подмастерья, зачеркивать – лишь мастера». Во-вторых, ритм сегодняшней жизни подсказывает и ритм произведения – более упругий и динамичный. Я убедился, что объем «маленького романа» дает возможность вместить многое и сказать о многом. Та же «Сансара» и историческое повествование, и книга о современности.– Я приехал в 1948 году, в очень суровое время. Мне было двадцать четыре года. На моих глазах начиналась «борьба с космополитизмом», очередная волна жестоких репрессий. В те дни «самоутвердиться» означало попросту – выжить.– Совершенно верно. Мой герой очень внятно заявляет: «С утра до вечера, весь этот срок, от звонка до звонка только и слышишь со всех сторон ваши угрозы и заклинания: «Не отсидишься! Не устранишься!.. Не хочешь заниматься политикой? Тогда она займется тобой». И дьявол с ней! – говорит он на это. – Пусть эта стерва мной занимается, если ей нечего больше делать и некем заняться, кроме меня. Значит, фатально не повезло. Быть посему. Не пофартило. Я заниматься ею не буду. Этого от меня не дождутся».– Меритократия – мечта человечества с времен Перикла и Солона. Приятно представить себе в руководстве Альберта Швейцера, доктора Газа, Антона Чехова и Андрея Сахарова. Да это несбыточная мечта – окажись они нашими лидерами, мы бы их сразу же затоптали. И все же мысли о меритократии вряд ли когда-либо нас оставят.– Драматизмом судьбы «счастливца с первых дней», как назвал его Пушкин. Этот выдающийся министр иностранных дел чувствовал «чужесть» и даже враждебность Европы и вместе с тем отчетливо сознавал, что историческая дорога России неотторжима от западной цивилизации. В противном случае «нас пожрет азиатчина». Причем «не та, что вокруг нас, а та, что внутри нас».– Наш современник Горбунов, который в жизни скорей неудачник, и впрямь мало напоминает «счастливца с первых дней». Но он близок ему и своим интересом к судьбе страны, и направлением мыслей, и строем чувств – я бы сказал, своей тайной тоской.– Автору, разумеется, приятно, что эти произведения обнаружили свою живучесть. В одном из них утверждается, что цена любви выше державных целей, в другом – что трагедия гения не столько в его оппозиционности, сколько в почти неизбежном одиночестве. Это все нестареющие вопросы. Скоро сорок лет моей «Варшавской мелодии», она тоже продолжает идти на сценах страны, только что спектакль с Юлией Борисовой и Михаилом Ульяновым в главных ролях показали по телевидению. Продолжают свою жизнь «Покровские ворота», «Транзит». Владимир Наумов серьезно думает об экранизации «Римской комедии» («Диона»). Всем этим работам по тридцать-сорок лет. В масштабах истории срок ничтожный, но для человеческой жизни он не так уж мал.– Издательство «Время» как раз на днях выпустило двухтомник моей прозы. Кроме «маленького романа» «Завещание Гранда», который выйдет в журнале «Знамя» в начале 2005 года, туда вошли все мои последние работы. Это издание сильно улучшило мое настроение в эти грустные дни – полиграфия особенно порадовала сердце старого книжника. А завтра мой друг, выдающийся артист нашего времени Владимир Алексеевич Андреев впервые покажет на сцене Театра имени Ермоловой моих «Невидимок». Пользуюсь случаем принести ему свою благодарность.– Разумеется, приятно, что Москва растет вширь и ввысь, благоустраивается и хорошеет. Но всегда не по себе, когда в процессе этого роста она утрачивает то, что составляет ее историю и связывает с былыми временами, со славными именами. Преемственность – великое дело, а ностальгия – могучее чувство. Я бы не хотел, чтобы Покровские ворота остались лишь названием пьесы и одноименного фильма.