Павел Каплевич: Человека ведет честолюбие

– Продюсером. И театральным, и кинохудожником.– С модой у нас, к сожалению, тяжеловато. У меня даже с текстильным бизнесом ничего не получилось. Там вроде бы – сумасшедшие возможности. Но у меня уже руки опустились.– Чтобы ткани, которые я разрабатываю по особым технологиям, были запущены в большое производство. Я даже думал: «Может быть, мой сын вырастет и когда-нибудь будет делать эти ткани?» Тяжело быть одновременно художником, и заниматься менеджментом. Но приходится. В результате я и стал продюсером. Это, конечно, не последний виток.– Собака лает, ветер носит. Больше критических вопросов, чем я себе, мне вряд ли кто-то задаст.– «Опыт «Чайки» режиссера Андрея Жолдака. «Имаго» с Анастасией Вертинской.– Но, бывает, проект живет десятилетиями. Например, «Пигмалион» в «Современнике».– Это все гораздо сложнее. Сначала увлекаешься человеком, потом его постигаешь, потом преодолеваешь что-то в себе или подминаешь его под себя. Вот путь, который проходишь с режиссером, да и вообще с людьми. Таков мой опыт жизни. Хотя и очень печальный. Я не могу сказать, что получаю от этого большое удовольствие. При этом бывает, что вдруг какие-то ценностные вещи становятся для тебя гораздо важнее, чем сиюминутное состязание в работе. Вот такая история произошла у нас с Галиной Волчек. Это и творческий союз, и человеческий. И где что в этом контакте начинается, не поймешь. Нужно будет стать реалистом – будешь, авангардистом – тоже. Нужно быть в тени – будешь в тени. Хотя в другой ситуации – никогда. А здесь на первый план выходит человеческий момент.– Согласен. Есть какой-то вопрос. Мы не смогли гастролировать, поскольку Лолита очень востребована… Сейчас я сочиняю проект с «Современником». Это инсценировка гениального романа «Вся жизнь впереди» Эмиля Ажара, он же Ромен Гари. Его называют одним из величайших авторов ХХ века. Я надеюсь, режиссура моего любимого режиссера Андрея Жолдака, который, кстати, получил в этом году премию ЮНЕСКО как лучший режиссер Европы, принесет свои плоды.– Мне очень нравится, как работает Женя Панфилова. Это моя ученица, я вел ее с 14 лет. Мне нравится, как работает Маша Данилова, Вика Севрюкова. Всегда интересен Юрий Хариков. Давно не видел Элеонору Маклакову, но она грандиозная художница. Прекрасные костюмы сделал мой друг Рустам Хамдамов к спектаклю «Чайка» Андрея Кончаловского. Так что есть еще порох в пороховницах.– Это мечта. Но не зовут никак.– А у меня их нет!.. Если же серьезно, то их очень много. Но я стараюсь превращать их в достоинства. Например, все считают, что я очень работоспособный. А я ленивый. Мне нужно приложить большие усилия, чтобы утром просто встать с кровати. Жена считает, что я неорганизованный и легко создаю вокруг себя беспорядок. Из-за этого она меня на другой этаж выселила.– Это тоже раздражало. Но расстались-то не из-за этого. Мы сделали вместе больше 20 спектаклей. И сейчас для обоих плодотворнее побыть отдельно.– Ну, это не первая задача.– Очень много. Есть несколько актрис и актеров, которые, завидев меня, не просто переходят, а перебегают на другую сторону улицы. Есть даже парочка суперзвезд.– Это очень тяжело. Брал не мытьем, так катаньем. Иногда приходится ставить жесткое условие. Есть одна актриса, которой никогда нет там, где я. Иногда выигрываю я, иногда – она.– С теми, с кем я хотел, с теми и работал. Жалко, что я теперь не работаю с Меньшиковым. Хотя много работ было сделано вместе. Жалко, что с Сухановым сегодня не работаем. Я бы с удовольствием работал с питерской звездой Ириной Соколовой.– К сожалению, и с ним не часто видимся. Я же не за рулем. Он обижается. Я говорю: «Заедь за мной, забери». Но он все время снимается допоздна. А я ведь еще и крестный отец его дочки. А он – моего сына Максима.– Боюсь разбиться. Но и водителя не могу держать. Меня это напрягает. У меня депрессия начинается. Не могу рядом постоянно видеть одного и того же человека. Я обычно ловлю машину. Иногда жена подвозит, дочка.– Уже год как. Увы, невозможно без него стало. Одно дело, когда ты художник. И другое – когда продюсер, то есть человек, который добивается людей.– Жить на природе, стараться отдыхать. Пить хорошую воду, есть хорошие продукты – это уже просто не обсуждается. Иногда хожу плавать в бассейн. В зал – нет. Жена ходит. Сын горными лыжами занимается.– Отношения никакого. Просто оцениваю и закладываю в копилку. Бывает, ждешь кого-то, стоишь, смотришь: люди идут. И думаешь: вот этот человек, например, мог бы органично вписаться в толпу в Нью-Йорке, а этот – в Архангельске, а вон тот – в Анапе.– Не был бы честолюбив – ничего бы и не было. Хотя есть художники, как, например, был Филонов, которые через честолюбие существуют. Пишут в стол, что называется. Но, я думаю, это редкое исключение. В основном человека ведет честолюбие.– Сегодня вечером сочинение помогал писать. Завтра у него соревнование по лыжам – поеду.