ЗОЛОТОЙ ОСТАП

— Ну кто такой Бендер? Это хороший парень, с грустинкой.Никакой не преступник. Что нас с ним разделяет, так это его нежелание трудиться. Я трудовой человек, вкалываю от зари до зари: создаю, строю, придумываю, зарабатываю. С бездельниками я по разные стороны баррикад. Он не созидатель. Хотя и не разрушитель. Бендеру никогда не пришло бы в голову зарезать Кису Воробьянинова, а отец русской демократии взял и нож ему всадил под дых. (Добродушно) А? Как вам это понравится? — Восемь-десять лет назад открыть свой бизнес было значительно проще, чем сейчас. Сегодня чиновников развелось столько, что ты останешься без штанов прежде, чем получишь все разрешительные документы. И каждому надо дать. Понимаешь? Мои люди по полгода ходят в одну засранную контору, чтобы получить лицензии: на торговлю табаком — отдельно, сладостями — отдельно, выпивкой — отдельно. А милиция! Слава богу, ко мне никто не врывался, потому что я — Арчил Гомиашвили. Но не все же Арчилы Гомиашвили. Месяц назад в «Националь», в казиноресторан, ворвались омоновцы в масках, положили людей — лицом в пол, серьезных, солидных. Директор вынес им бумаги ресторана: посмотрели — все нормально, говорят, повернулись и ушли.— Четыре года в конце восьмидесятых я работал в Германии, заработал большие деньги — на игорном бизнесе. Там открыть дело — раз плюнуть. А здесь надо собрать миллион справок, включая те, что ты не орангутанг и что у тебя нет триппера.— (Пауза) Кому? — (Озадаченно) Я должен знать, что вы платежеспособны. В капстранах с рыночной экономикой такого слова не существует — долг. Понимаешь? Там нормальный человек ведь деньги в кармане не носит: он должен пойти в банк, снять со счета и дать вам. Допустим, тысячу долларов на три месяца. В банке за счет процентов эти деньги за три месяца принесли бы, скажем, девяносто долларов. Это что, он вам делает подарок — девяносто долларов? — А какой еще? — Другу и подарить можно, не то что одолжить. Я вот сейчас был в Тбилиси, выиграл в казино тридцать две тысячи долларов. Для Грузии это катастрофа, я просто разорил казино. Мне стало как-то не по себе, и на следующий день (я был выпивши после свадьбы) я двум друзьям купил машины, сыну купил машину, подержанную иномарку. Облагодетельствовал человек десять — кому по пятьсот долларов, кому по тысяче...— Вы журналист, значит, человек со вкусом. Ну скажите мне, что общего между Остапом Бендером Ильфа и Петрова и Остапом Бендером, впопыхах, левой ногой состряпанным Марком Захаровым? Это разные люди. Остап Бендер никогда опереточным актером не был. Эти танцы-манцы-х...цы — что за фарс? — Для начала хочу сказать, что Сергей — дружочек мой, трудовой человек (заразительно смеется)...— С Гайдаем у нас были оченьочень непростые отношения. У меня есть блестящие работы в кино, но их никто знать не знает, помнить не помнит. Только Остап! Я прочел Бендера иначе. Вот представьте, стена моего кабинета не стеклянная (.), а сплошная. Вас в комнате нет, я один. Мне не перед кем выступать, притворяться и выпендриваться. А вы заглядываете в замочную скважину. Вы бы увидели другого Арчила Гомиашвили! (Выходит на середину комнаты) Он же и здесь почешет, и там (недвусмысленно показывает, где). В носу ковырнет.Я хотел сыграть настоящего, живого Бендера, а потом уже его выступления! — Он своими комедийными штуками перекрывал мой посыл показать серьезного, неоднозначного Бендера. Когда я в первый раз посмотрел черновик фильма, у меня волосы дыбом встали. И говорю ему: если бы я знал, что ты такое говно режиссер, я бы у тебя не снимался. На что он тут же мне ответил: если бы я знал, что ты такое говно артист, я бы тебя не приглашал (самозабвенно хохочет). Шесть лет после этого мы не разговаривали.А в день премьеры фильма Марка Захарова он звонит мне: включите телевизор, сейчас начнется уголовное преступление! Это он так картину Захарова называл — преступление.— (Недоуменно) Меня? Мне семьдесят пять лет, старик. За что меня обижать? Ну да, я люблю побузить, поворчать: «бля-бля»... Кроме любви, я ничего не получаю от людей. Оператор Шувалов: «Арчил Михайлович уважаемый человек, в возрасте».— Только что звонила моя дочурка, маленькая. Из Парижа. (С гордостью) Она придумала какие-то новые джинсы и там на показе мод их представляет. Вторая тоже хорошая девочка (зовет жену: «Таня, дай девочек наших!» Жена приносит журнал «ВАZAAR»), ваша коллега по профессии, закончила университет в Америке, сейчас у нее популярное кафе «Гостиная». (С непередаваемой нежностью) Лапки мои! Оператор Шувалов: «Красавицы!» — (Медленно и пронзительно) Понимаешь, старик... жить скучно. Боюсь открывать телефонную книжку, надо всех вычеркивать — никого в живых нет. Мне семьдесят пять лет, и все друзья по дороге разбежались. Убежали в мир иной. Вот там висят на стене фотографии моих друзей — Смоктуновского, Гердта, Бори Брунова... Боюсь подходить к этой стене. Мамы нет моей любимой... В Барвихе я построил дом, потрясающий. Хочется выступить перед друзьями, потрепаться, похвастаться. Не перед кем. Недавно похоронил любимого друга Махмуда (Эсамбаева). Еще дом начал строить. Зачем, не знаю. Понимаешь, мой дорогой? Скучно.[i]Гомиашвили Арчил Михайлович. Народный артист Грузии. Родился 23 марта 1926 года в городе Чиатура (Грузия). В 1942-м ушел на фронт. После войны работал в Академическом театре имени К. Марджанишвили, Русском театре имени А. Грибоедова (Тбилиси) и других. В 1973 году переехал в Москву. Семь сезонов проработал в Театре имени Ленинского комсомола. В 1990-м стал президентом акционерного общества «Сити-бизнес» и генеральным директором клуба «Золотой Остап».Снималася в фильмах «Лично известен», «Чрезвычайное поручение», «Двенадцать стульев», «Мимино» и других. Трижды сыграл Сталина — в «Государственной границе», «Сталинграде» и «Войне».[/i]