Утечка умов: вымыслы и действительность

Почему уезжают – тоже известно. Однако все не так просто. Большинство живет там, по западным меркам, скромно и зарабатывает на жизнь зачастую тяжелым и скучным трудом. Да и в творческом плане у многих проблемы. В науке есть такой показатель: индекс цитируемости работ ученого.Так вот, у оставшихся в России этот индекс выше, чем у тех, кто ее покинул. Ведь нередко наши ученые там находят совсем не ту работу, на которую рассчитывали.«Пристраиваются» в различных фирмах, где, может быть, и неплохо платят, но заниматься приходится не исследованиями по специальности, а тем, что нужно хозяевам. Рынок! Тем не менее ученые едут. Причем чаще – молодые. Несколько лет назад ректор Московского университета имени М. В. Ломоносова академик В. Садовничий назвал грустные цифры. По его данным, на Запад уезжает процентов пятнадцать выпускников МГУ, окончивших, в основном, ведущие факультеты: механико-математический, химический, биологический. Академик тогда сказал, что объехал весь мир и убедился, что в области фундаментального образования у МГУ конкурентов нет: «Мы круче Гарварда, Кембриджа и Оксфорда».Похоже, это и в самом деле так. Ведь Россия занимает всего 0,8% на мировом рынке наукоемкой продукции, а США, по некоторым данным, – около 10%. Но… 20–25% от этого обеспечивается живущими в США эмигрантами из нашей страны! Не слабо, правда? Однако жаль: из этого вовсе не следует, что, если бы уехавшие вернулись, доля России на мировом рынке наукоемкой продукции возросла бы в разы.Условия для развития научных исследований в нашей стране гораздо хуже, чем на Западе, эффективность труда очень низкая, зарплата ученых, особенно молодых, позорно маленькая. Сейчас, конечно, возлагаются большие надежды на реформу, задуманную Министерством науки и образования РФ. По замыслу разработчиков, она должна изменить положение научных работников в лучшую сторону. Но многие ученые высказывают опасения, и не без оснований, что все «реформирование» задумано так, что это приведет к переделу собственности, находящейся пока в сфере науки. Речь идет о зданиях, цехах и исследовательских полигонах различных НИИ и КБ. Что же касается роста зарплат и улучшения финансирования науки, тут проблемы, скорее, останутся. А это значит, что ситуация с эмиграцией научных кадров из России существенно вряд ли изменится.Но стоит ли бить тревогу? Наш знаменитый специалист по космосу академик Р. Сагдеев, сам давно живущий и работающий в США, ничего страшного в том, что ученые мигрируют на Запад, не видит. Он считает это нормальным явлением, ведь «со времен Петра Первого мозги утекали в Россию со всей просвещенной Европы».Пройдет время, в стране все наладится, и нынешний процесс повернется вспять. Причем самым естественным путем. Ведь посмотрите, кто сейчас востребован на Западе? В наибольшей степени – компьютерщики. Однако для нынешних потребностей на Западе их уже в достатке. Могут найти работу там специалисты в области высоких биотехнологий. Но у нас таких ученых мало, да и не очень-то пока они в России востребованы. Найти работу ученым-медикам на Западе практически невозможно. То же во многих других областях науки.И вот в такой ситуации, когда волна отъездов уже пошла на спад, некоторые политики предлагают ограничить или вообще остановить какими-то запретительными мерами миграцию научных кадров. На это могут рассчитывать разве что соратники В. Жириновского по либерально-демократической партии, которые сейчас носятся с идеей законодательно, «в целях сохранения отечественного генофонда», запретить русским женщинам выходить замуж за иностранцев и переселяться в другие страны. Следующим их законодательным предложением, по-видимому, будет ввод запрета на пересечение границ российским гражданам с высшим образованием – «в целях сохранения отечественной науки». Высказывания на эту тему уже звучат.А вот министр образования и науки А. Фурсенко, напротив, полагает, что никакие запреты не нужны, они бессмысленны, «мы не должны пытаться остановить естественный процесс перемещения высококвалифицированных людей по всему миру». Да и «слухи об опасности утечки мозгов из России сегодня преувеличены».– Проблема только в том, – замечает министр, – чтобы это движение осуществлялось во всех направлениях, чтобы был возврат наших ученых в Россию и приезд иностранных к нам.Недавно в Совете Федерации РФ Фурсенко подчеркнул, что умы утекают не только туда, где теплее и сытнее, а в первую очередь туда, где интереснее. Россия в этом смысле, с ее уникальной, пока еще сохранившейся творческой средой, имеет очень неплохие перспективы.И еще. Некоторые политические деятели, раздувая проблему утечки мозгов за рубеж, с умыслом или ненароком, затушевывают другую очень серьезную проблему: внутренней миграции ученых. Это когда молодые активные люди не уезжают из страны, а просто уходят из науки во всевозможные сферы бизнеса, там они зарабатывают несравненно больше и имеют возможность создать для себя и близких неизмеримо лучшие условия жизни, нежели имели бы, занимаясь научными исследованиями.Сошлемся опять-таки на мнение министра образования и науки РФ:– Внутренняя миграция произвела гораздо более опустошающее воздействие на российскую науку, чем миграция внешняя.Как видим, «на самом верху» есть понимание проблемы. Но каких-либо реальных шагов для изменения ситуации незаметно. Не слышно, чтобы на науку выделялось гораздо больше средств, чем раньше. А деньги в стране набрались огромные, и правительство, похоже, никак не определится, на что же их тратить.…Пока что единицы научных работников возвращаются жить и работать на Родину. Наверное, по пальцам можно сосчитать иностранцев, захотевших заниматься наукой не в благополучной Америке или Англии, а в России «с ее уникальной, пока еще сохранившейся творческой средой». Но вот что уж совсем невозможно – это найти ученого, ушедшего с «денежной» должности, скажем, в банке на очень престижную научную работу в каком-нибудь знаменитом НИИ. Есть такие? Ау!