«Я хохочу над своими собственными глупостями»

– Режиссура и продюсерское дело друг с другом не связаны. Режиссер – игрок, а продюсер – тренер; он в игре не участвует.– Я прекрасно нахожу общий язык с самим собой. И я – человек избалованный, ни на какие компромиссы себя идти не заставляю.– Вот скажите – вам нравится Куросава? Так, нравится. А фильмы Уолта Диснея? Ага, тоже нравятся! Может, и в вас живут доктор Джекилл и мистер Хайд? Режиссер – чем он отличается от зрителя? Ничем! Я и есть зритель – первый зритель своих собственных фильмов. Знаете, когда я писал сценарий «Такси», иногда я был вынужден сделать паузу, потому что просто рыдал. Рыдал от смеха, таким комичным идиотом мне казался герой фильма, полицейский комиссар. Да, я хохотал над своими собственными глупостями! А на следующий день работал над другим сценарием, жесткой драмой, и настроение было уже совсем иным. Иногда приходится переходить от комизма к трагедии в течение одного дня.– Стивен – может, и самый независимый, но не самый свободный. А я чувствую себя свободным. «Я – свободный человек» – последняя фраза моего нового фильма «Ангел-а». И для меня это крайне важное заявление. Важнее некуда. И фильм это очень важный.– Кто бы чего ни думал обо мне – а обо мне уже сотни страниц исписали: «Люк Бессон – то, Люк Бессон – се», – Бессон делает то, что пожелает! (.) Бессон делает разговорный чернобелый фильм без спецэффектов, рассказывает простую историю мужчины и женщины. Желание свободы – это важно. И это послание для других. Для других режиссеров, например. Если Люк Бессон, владелец огромной корпорации, такой богатый и влиятельный человек, может себе позволить такую свободу, то каждый может получить ее! Надо просто взять ее, свободу. Не отказываться от нее.– Бесспорно. Благодаря идущей из Голливуда тенденции к поглощению заранее пережеванной пищи зрители становятся ленивыми. Им надо воскресить в себе любовь к приключениям. Десять лет назад зритель, узнав, что режиссер снял черно-белый фильм, заинтересовался бы, а сегодня ему это безразлично. Надо, чтобы зритель вступил в борьбу за хорошее кино. Что, кстати, понемногу происходит, как показывает недавний «Оскар». Главные награды – у «Столкновения» и «Горбатой горы», фильмов, спродюсированных небольшими студиями и имевших успех в прокате!– Роль художника – открывать двери. Когда критики, пресса, телевизионщики, финансисты и банкиры начинают указывать, какую именно дверь надо открыть, художник теряет свое назначение.– Объяснение куда проще. Я встречался со всеми парижскими продюсерами, и никто из них не пожелал взяться за мой фильм. Ах, не хотите? Так я спродюсирую его сам. Эта ситуация меня самого тогда не устраивала – в финансировании я ничего не понимал… Пришлось научиться в этом разбираться.– Так уж и стопроцентно… Меня интересует не город, а персонаж. Ему так плохо, а вокруг все так красиво! Можно было и другой красивый город выбрать. Представьте, мой герой работал бы в Диснейленде. Ему было бы так хреново, а вокруг бы прыгали и радовались жизни Микки, Дональд и Гуфи. Вышел бы такой же контраст. Контраст важнее всего: герой находится в таком прекрасном месте и сам этого не замечает. Нет, действие могло бы происходить и в Москве или Риме.– Летишь ты или ныряешь, ты переходишь из привычного состояния в новое, непривычное. Это меня и интересует. Кстати, герой моего первого фильма, «Последней битвы», тоже летал. Интересен поиск другого, нового.– Всю жизнь.– А я еще понятия не имею, чем потом займусь. Придет желание сделать что-то новое – и сделаю.– Как-то ко мне пришел приятель, с которым мы делали «Пятый элемент», и принес мне картинку со смешным существом. Я посмотрел на рисунок и сразу задумал серию про Артура. Это существо – на обложке первого тома. Может, опять повезет.– В год как продюсер я делаю несколько проектов, и только один-два приближаются к так называемой голливудской модели. Например, в этом году среди прочего я спродюсировал испанский, итальянский, датский фильмы. Таких картин в моем пакете больше, чем чисто развлекательных. Я с Голливудом не соревнуюсь, его лавры мне не нужны. Просто нормальная продюсерская компания не должна ограничиваться одним видом кинематографа. А наиболее коммерчески успешные фильмы помогают заплатить за другие, более сложные проекты. Будешь делать только сложные – сдохнешь. Только коммерческие – зачахнешь. Приходится балансировать.– Честность. Я люблю все фильмы, в которых как-либо участвую. Трюффо, Куросаву и Годара не каждый день смотришь. И по шикарным ресторанам каждый день ходить не будешь. К тому же дети в «трехзвездных» ресторанах умирают от тоски. Им бы в «Макдоналдс». Так что «Такси», «Перевозчик» или «Бандитки» радуют меня не меньше, чем более сильные и сложные фильмы – вроде «Адамова яблока» Андерса Томаса Йенсена или «Не уходи» Серджио Кастеллитто, которые я тоже спродюсировал. Я люблю и «Список Шиндлера», и «Инопланетянина». Их, между прочим, поставил один режиссер!– Когда продюсируешь чей-то дебютный фильм, всегда идешь на риск. Думаешь, что режиссер талантлив, и время от времени ошибаешься. Бывают приятные сюрпризы, бывают неприятные. Порой чувствую себя разочарованным, если кто-то сделал посредственное кино. Но это не повод жалеть о сделанном. Такова жизнь.– Творчества без риска не бывает. Такова моя философия. Но жизнью я слишком дорожу, чтобы ею еще и рисковать.