Если играешь Аполлона, бросай курить

– В городе Экибастузе, где я родился и жил, не было профессионального театра. Но к нам по распределению из ЛГИТМИКа приехал замечательный человек по фамилии Шрубковский. И в ДК энергетиков они с женой организовали детскую театральную студию под названием «Данко». Мне было лет 13–14. Я учился в художественной школе и оформлял сцену. Мне стали давать маленькие роли. Это был мой первый театральный опыт.После 11-го класса я поступил в Горный техникум. Потом в Омске – в Транспортную академию путей сообщения. Проучился я там год – и бросил инженерию раз и навсегда. Я имел наглость прийти к художественному руководителю ТЮЗа Владимиру Александровичу Рубанову и сказать: «Возьмите меня в труппу!» Взяли осветителем. Три года я вставлял лампочки, направлял свет и смотрел, как люди играют на сцене. И в конце каждого сезона я бросал спектакли и ехал поступать в Москву. В 1999 году поступил в Щуку. С четвертого раза.– Я уже диссертацию об этом могу писать! Кстати, недавно я убедился в правильности своих выводов, находясь по другую сторону экзаменационного стола. Я помогал Павлу Евгеньевичу Любимцеву при наборе. Он советовался со мной, спрашивал: «Как?», и я говорил: «Вот этого берите!» Я еще раз понял: когда приезжает человек талантливый, с огромным желанием учиться, но без навыков, такое неотесанное чудо, то его боятся брать. Я сам был таким. Нужен некий пластилин, у которого и голос есть, и читает неплохо, и что-то вроде бы еще в нем есть… Абитуриенты с ярким проявлением характера чаще всего пугают приемную комиссию, поэтому ее надо обмануть. Нужно читать классические произведения и желательно в традиционной манере, а не брать что-то никому не известное, что на тебя в детстве произвело впечатление.– По каким критериям ты сегодня соглашаешься сниматься в кино и сериалах? Ты же серьезный театральный актер и режиссер, а снимался даже в марафонском сериале «Адъютанты любви»… Если говорить об «Адъютантах», то в первую очередь свою роль сыграло любопытство.– Не для того, чтобы почувствовать адреналин, а чтобы лучше понимать своего героя. Поэтому мне важно самому фехтовать, скакать на лошади, прыгать, бегать, мчаться на автомобиле. Даже если зритель этого не видит.На мой взгляд, если ты играешь Аполлона, ты должен соответствовать, а для этого необходимо проделать кое-какую работу над собой: заняться спортом, бросить курить. Если мне придется играть боксера, то я буду торчать в спортзале. Я ставил спектакль о слепом музыканте («Эти свободные бабочки») и ездил в интернат для слепых, наблюдал за ними, чтобы затем что-то объяснять актеру.Так же, готовясь к роли оперативника майора Романа Шилова в «Ментовских войнах», я ходил в уголовный розыск, смотрел, как они работают, курят, обращаются с оружием. Я должен был разобраться в том, какие отношения связывают РУБОП, ФСБ и УСБ, понять всю эту систему.– У меня как раз наоборот – абсолютно другая позиция. Я считаю, нет людей плохих и хороших. Надо не любить пороки в человеке, а не самого человека. Может существовать неприязнь на энергетическом уровне. Есть люди, с которыми при всем моем уважении к ним я не могу общаться. Сильным людям трудно общаться друг с другом. История кишит примерами. Я надеюсь, что я сильный человек. Таким образом, я знаю, что если в моем окружении появляется лидер, при всем моем хорошем отношении к нему мы с ним не будем друзьями.– Я не дружу с женщинами (). У меня это не получается. У меня с женщинами другие отношения.– В любви прощается все. Ты восхищаешься тем, как она смотрит, спит, разговаривает, слушает или не слушает, злится, плачет, оттопыривает пальчик, когда берет кружку… А вот когда все проходит – все переворачивается с точностью до наоборот.– Мне хочется так думать. Потому что я восхищаюсь сильными людьми, вписанными в историю. Даже некоторыми тиранами. Они восхищают меня как актера. Мне хочется быть человеком, создающим ситуацию, а не плывущим по волнам жизни. Формулировка «так сложилось» меня не устраивает. Мне хочется говорить: «Я сделал так!»– На третьем курсе мы с однокурсником Денисом Шевченко (это была его идея) сделали «А зори здесь тихие» как самостоятельный отрывок. Я взял на себя вопросы режиссуры, он играл главную роль. Потом по следам сделали дипломный спектакль. Позже Алексей Владимирович Бородин предложил поставить спектакль уже на сцене РАМТа.– Странно было бы, если бы я был доволен. В следующей работе – а она не за горами – я уже буду использовать опыт своих поражений.– Нельзя, чтобы тебя все любили. Как только ты начинаешь что-то делать, сразу обретаешь энное число врагов, которые не приемлют даже твоего характера. Меня могут не любить за категоричность, но понравившись большинству, я могу перейти в разряд «серых масс». У меня есть свои критерии оценок и свой намеченный путь, по которому я иду.– Этот момент я называю куражом. Если я играю в карты на спички, удачи не видать. Если я даже выиграю, то что? Коробок спичек? Чем больше ты ставишь, тем больше выделяется адреналина. Когда «ставка больше, чем жизнь» и мозг целиком мобилизуется – вот тут и возникает кураж, та самая удача. Туз скорее выпадет тогда, когда ты поставил все, а не когда играешь на спички. Именно тогда все горит, летит, ты бежишь – и все получается!