ПриДВОРный сад

.– Правда, и теперь помогают люди, главным образом, только рассадой с дачных участков, – рассказывает садовод-энтузиаст. – Денег за три с половиной года собрать удалось негусто – 7,5 тысяч. Так что основную финансовую нагрузку приходится нести самому.Вкалывает во дворе Борисов тоже практически в одиночку. Единственная помощница из соседей – Аня, молодая студентка медучилища. Впрочем, Борисов – искусствовед по образованию, бизнесмен по роду последних занятий и садовод по призванию – не унывает: считает, что физический труд на общую пользу очищает душу.– Наверное, это возрастное, – улыбается Валерий Семенович, демонстрируя свои владения – роскошное пиршество отцветающих тюльпанов, за которыми угадываются на причудливом ландшафте валуны, альпийские горки и рельефные клумбы. – С возрастом происходит переоценка ценностей, и она привела меня к такой мысли: только в садоводстве результат зависит целиком от твоих усилий и трудолюбия. Сколько энергии вложил – столько от природы и получишь.– А мародеры? Неужели не таскают цветы?– Поначалу было. Но занималась этим не молодежь, на которую я грешил, а тетки в возрасте 40–50 лет – воровали себе на дачу. Теперь эту напасть мы практически изжили: в этом году из 5 тысяч высаженных тюльпанов зацвели 3 тысячи, а украли только 20 штук ребята-озорники. Еще 50 цветов хотела унести одна баба, но ее заметили соседи и «отбили». Мы потом эти цветы обратно высадили. А вообще, одна из основных целей, которые я преследую своим садоводством – показать соседям-москвичам: не так страшна лень, как ваше собственное представление о ней. И нечего себя уговаривать, что стараться для людей зря: все равно, мол, сопрут. Главное – пересилить собственные депрессию и апатию, и дело пойдет.Вряд ли прохожие, с изумлением наблюдающие, как солидный мужчина неустанно возделывает рабатки и рокарии, догадываются, что во внештатных «агентах» у Борисова – все ростокинские дворники, рыскающие по району в поисках подходящих «декоративных» камней. И уж тем более им невдомек, что на скромных дворовых сотках Валерий Семенович, будто егерь Кузьмич с дальнего кордона, пытается воплотить в жизнь глубокие философские идеи.Альпийская горка у него – это Арарат, напоминающий о первом пристанище человека после Потопа, а полутонный валун, который экскаваторщик Вася за бутылку три квартала таранил на своем ковше – Пуп Земли в Кавказском ущелье.– Еще я обязательно сделаю композицию «Памир – прародина человечества» и клумбу «Константинополь» с огненными бальзаминами, – мечтает приДВОРный апологет русского мыслителя-гуманиста позапрошлого века Николая Федорова. – А в центре будет «Кремль», как архитектурная икона Успения. Просто сажать цветы мне было неинтересно, и в своем саду я постарался сделать миниатюрный музей ландшафтных идей, которые в лучших своих работах воплотили японские, китайские, английские, французские садовники. И каждый элемент – от скромного папоротника до тиса, в западной культуре символизирующего Воскресение, иллюстрирует борьбу со смертью и торжество жизни!Сейчас в борисовском саду – несколько сотен сортов растений, 170 видов, среди которых попадаются настоящие редкости: австралийские корделины, финиковые пальмы, рододендроны. Автор этого великолепия последние годы живет один и имеет возможность не ходить на работу по часам. Трудно сказать, хорошо это или плохо, но «придворному саду», который сам он считает главным своим занятием, цветовод-философ уделяет все свободное время. Вообще-то, на этот сезон он заготовил не 5, а целых 10 тысяч тюльпанных луковиц. Но из управы «Ростокино», которую Борисов прославил победами в общегородских конкурсах «Цветы у дома» и «Украшаем свое жилище», садовой земли прислали меньше, чем обещали.– Но я не в обиде, – говорит этот странный цветовод. – Все равно благодарен, потому что земля – удовольствие дорогое, в одиночку я бы нипочем ее не потянул. И еще вот что скажу: сад учит жизненной мудрости.Однажды я целый день вкалывал, уложил камни по заранее продуманным линиям, пошел домой отдохнуть. Сижу, обливаюсь потом, думаю: вот, люди теперь увидят эту красоту и станут добрее. И тут на улице – шум, гам, топот. Смотрю – батюшки! По двору какие-то чужие пьяницы идут, скандалят и друг друга моими камнями чуть не до крови побивают. Так я постиг, что великие мыслители-философы не до конца понимали степени укорененности зла в мире…И все-таки я убежден: жить надо так, чтобы не было мучительно больно за непосаженный сад!