Птенцы оперились?

[b]Августовский «прорыв» молодежного правительства Москвы и вызвавший немалый медийный резонанс учебный лагерь «Наших» на Селигере вновь поставили в центр общественного внимания проблему постепенного формирования новой национальной элиты из числа тех молодых людей, что родились на сломе эпох.Из любителей в профессионалы[/b]Еще пару лет назад опросы общественного мнения, проведенные ВЦИОМом, ясно показывали, что политическая жизнь тех, кому до 25 лет, остается для основной части отечественного электората чем-то вроде «терры инкогнито». Большим белым пятном. И вся ситуация ассоциируется с известным афоризмом Михаила Жванецкого: «Молодежь, молодежь! Захотим, вообще никакой молодежи не будет!» Вот скупые, как слезы спонсоров, тогдашние цифры: две трети сограждан (66 процентов) вообще не смогли ответить на простенький вопрос: существуют ли у нас какие-нибудь молодежные политические движения? Даже в среде ровесников будущих российских лидеров, тех, кому от 18 до 24, пятидесяти шести процентам ничего не известно о молодых дублерах нынешних депутатов и сенаторов.Но уже тогда лидером по известности в общественных кругах оказалось вновь созданное движение «Наши». Однако их 4 процента узнаваемости, также балансировавшие почти на грани статистической погрешности, можно было объяснить хорошим телевизионным пиаром и, вероятно, легко запоминающимся брендом. К тому же в начале девяностых популярный тогда тележурналист Александр Невзоров также пытался создать некое объединение под аналогичным названием, а его единомышленники получили от уязвленных либералов ярлык – «нашисты».Прошла пара лет, информированность населения о том, что в стране зреют молодые и активные политические кадры, благодаря телевизионной картинке стала достаточно высокой. «Наши», птенцы гнезда Якеменко, оперились и все настойчивее ставят вопрос о своем скором переходе из любительской политической лиги во вполне профессиональную. За что все чаще заслуживают ярлык карьеристов.По частоте упоминания в прессе к «Нашим» постепенно подтягиваются «Молодая гвардия», « Местные».Тот факт, что молодежь в ХХI веке становится важным фактором формирования стратегии внутренней политики любой партии, не подлежит сомнению. Двигателем широко обсуждаемых в стране разного рода цветных революций были молодые активисты – от интеллектуалов до маргиналов. Многие наизусть знают псевдонимы всех злокозненных группировок, смело шедших на штурмы беззащитных парламентов – «Пора», «Опора», «Кмара».Более того, общим местом стало цитирование ставшей культовой книги американца Джина Шарпа «От диктатуры к демократии», в которой идеолог «бархатных революций», опирающихся на молодежь, дает мастер-класс всем желающим сотворить революцию по предлагаемому сценарию. Следуя рецептам этого революционного технолога, необходимо создавать организацию революционной молодежи, которая не будет иметь ярко выраженного харизматического лидера. Поскольку, с одной стороны, в этом случае бесполезно кого-то арестовывать и изолировать, а с другой – во втором акте революционного действа проще призвать юных анархистов к порядку. Если нет раскрученного конкретного лидера – проще попросить их подвинуться.Ведь никто из их среды не сможет претендовать на действительный захват власти, блистая запомнившимся в дни баррикадных боев лицом. Для этого готовят совсем других людей.Но и это не все. Саму революцию, направленную на парализацию действующей власти, Шарп описал как сочетание откровенно анархических методов неповиновения с методикой психологической войны. Причем таких методов «ненасильственного» раскачивания власти Шарп насчитал около двухсот.Между тем у нас чаще всего молодежь представляется чем-то вроде наемного «митингового мяса». Открыто называется и такса за пару часов стояния в пикете либо за развертывание на очередном полуоппозиционном митинге лозунгов типа «Пришел Фрадков – останемся без портков». Двести рублей неопределенного происхождения. Отстоял, получил пару сотенных у бригадира и свободен.Иная раскручиваемая ипостась политики в исполнении молодых – это погромы лимоновских национал-большевиков. Вроде бы и бунт маргиналов, не вписавшихся в современные реалии, но одновременно изолированный дебош, тривиальное хулиганство то ли обколовшихся, то ли слишком часто бегавших за пивом. Словом, очередной выплеск городского дна. Не более того.В который раз ерничание, попытки спрятать голову в песок и уйти хотя бы на время от проблемы нерастраченной молодежной энергии. Между тем реально аполитичность молодежи, о которой с такой тоской писали публицисты середины девяностых (дескать, у поколения «пепси» только одни развлечения на уме), медленно, но верно уходит в прошлое.У современных социологов есть даже свое, несколько неожиданное объяснение такого феномена: жизнь понемногу стабилизируется, особенно в столичных городах, где население приспособилось к новым жизненным реалиям, и весь запас энергии, который еще недавно уходил у молодых на встраивание в новый быт, на выживание, на попытки вскочить на подножку набирающего ход общественного поезда, остается нерастраченным. И чем дальше, тем больше этот накопленный заряд не только на карьеру и развлечение, но и на гораздо более серьезные материи.Иными словами, если государство, на котором лежит главная ответственность за реализацию продуманной молодежной политики, не сможет найти позитивное применение этой взрывной энергии, то в стране проявятся механизмы, готовые эксплуатировать этот заряд в чисто деструктивных целях.Почитать любой молодежный журнал с глянцевой обложкой, из тех, что еще недавно были заполнены рецензиями на голливудские фильмы и описаниями очередного ночного клуба, так можно подумать, что его редакцию сформировали идейные троцкисты – сплошные призывы противодействовать «беспределу властей», рассказы о том, как должно быть в «приличных странах», нервные статьи об особой ответственности молодых за будущее державы.Подобные акции рассчитаны не на вертикаль, а на горизонтальные связи, которые особенно ценятся в молодежной среде – равные среди равных. И на этом фоне явно заметен катастрофический дефицит моральных авторитетов. Людей, обогащенных чисто человеческим опытом, способных заинтересовать последующие поколения своими идеями, научным или художественным авторитетом, наконец, просто жизненным примером.Давно замечено, что самая радикальная молодежная аудитория, абсолютно глухая к официозу власти, вполне открыта для диалога с ответственной частью общества, с патриотически настроенными предпринимателями, учеными, связывающими свое настоящее и будущее с нашей страной, писателями. Между тем такой диалог у нас только налаживается. Характерный пример – все тот же лагерь «Наших» на Селигере. Но даже десять тысяч – это еще не вся молодежь. Тем более, что, слава богу, идея опять создать единую и неделимую молодежную организацию, эдакий новый комсомол, не нашла понимания на самом верху.Между тем, именно молодые разных идейных убеждений должны как раз в пору своего взросления и активного осмысления действительности научиться говорить друг с другом. Дабы эту способность развить и сохранить на годы вперед. В этом залог устойчивости и нашей развивающейся политической системы, и общества в целом. Ведь гражданское общество – это прежде всего выработанная у его членов привычка слушать друг друга.Наши же навязчиво раскручиваемые элиты зачастую сводят свое явление обществу к светской тусовке. Их «мессидж» ограничен глянцевыми фотографиями очередной презентации. Просветительство отчего-то приравнено к пропаганде и промыванию мозгов.Поэтому появление молодежных организаций, которые ставили хотя бы ограниченные, но созидательные цели, а не служили бы массовкой для демонстрации коллективного недовольства, крайне своевременно.Собственно, трансформация ставшего притчей во языцех движения «Идущие вместе», которое в основном заявляло о себе пиаровскими акциями типа проведения на Тверской демонстрации проституток, якобы поддержавших на президентских выборах отставного прокурора Скуратова, известного фигуранта отдыха с «девочками», в такую структурированную организацию, как «Наши», стало шагом назревшим.На учредительном съезде «Наших» присутствовали министр науки и образования Андрей Фурсенко, губернатор Тверской области Дмитрий Зеленин, телеведущий Владимир Соловьев. Была провозглашена благая цель юношеского объединения на идейной основе, однако основа эта была сформулирована в предельно общих чертах. Тот самый случай, когда время покажет, смогут ли идейные вдохновители «Наших» уйти от системы подачек, на которых держались «Идущие». Появление в селигерском лагере самого президента и двух возможных кандидатов в преемники – Сергея Иванова и Дмитрия Медведева – стало знаком особых надежд, которые лидеры страны возлагают именно на системное политическое воспитание молодежи.На условном правом молодежном фланге – Московское молодежное движение «Яблоко» и Молодежный союз правых сил. В последнее время, как это ни парадоксально, эти правые все больше левеют и по своим лозунгам мало чем отличаются от откровенных леваков. Видимо, кривая бескомпромиссной оппозиционности уводит их от чистой воды либеральных ценностей.Гораздо теснее на классическом левом фланге, призванном возбуждать в молодежных массах истинно революционные настроения. Впрочем, градус радикальности представленных тут движений различен.Ясно, что ни членство в московском молодежном правительстве, ни в молодежной палате при Мосгордуме не должно порождать у новоявленных политиков иллюзий персонального социального лифта. И тем более гарантированных мест в разного рода списках. Но уникальный шанс работы на таком уровне в обществе состоявшихся фигур должен быть дан как можно большему числу молодых людей, принадлежащих к поколению, которое уже не хочет, чтобы все было кока-кола.Или пепси.