Дмитрий Назаров: А не перейти ли мне в оперу?

[b]Какие финансы – такой и оливье– Дима, а у вас у самого-то какие праздники любимые?[/b]– Новый год и 9 Мая. Это два самых главных. Ведь православные праздники нас касаются постольку поскольку. Основная масса считает, что на один можно есть блины, а на другой вообще все что угодно. При этом поста никто не соблюдает. Но почему-то очень радуются приходу Пасхи. Нет, есть, конечно, люди, которые и посты соблюдают, и даже выстаивают службы до 4 утра, и только потом позволяют себе разговеться. Но их единицы.– Мне кажется, у меня тоже детское ощущение Нового года осталось до сих пор. Это такой абсолютный праздник, не имеющий отношения ни к возрасту, ни к твоему дню рождения, ни к твоим успехам, ни к чему! Это такая безусловная радость, которая случается раз в году.– Да, это очень приятно, потому что не очень удобно работать в разных театрах и жить разными жизнями. Теперь удобнее вплоть до того, что в театр можно ехать на одной машине, а не на двух. Мы уже успели сыграть вместе в одном спектакле, в «Сияющем городе». Глядишь – и дальше попартнерствуем.– Да, и пьеса меня заинтересовала. Но я сразу предупредил, что меня не устраивает частое употребление одного нецензурного словосочетания и «голубая» история, которая, правда, моего персонажа не касается. И насторожила сцена моего монолога на 14 страниц текста! Я рисковал превратиться в радиотеатр. Но все три сложности каким-то образом были преодолены.– Иногда. А вообще, я общественный человек. Общественное животное.– У нас в стране пока психоаналитики как-то не привились. Может быть, у нас душа ужасно широкая, и мы считаем, что способны сами себя врачевать… Да… Вероятно, все-таки это действительно вопрос души. А у нее, наверное, запас прочности, как у печени – тройной. Ведь приходится же как-то воспринимать все безобразие, которое творится.– Всегда, с самого детства и до сих пор, после того как пробьет 12, я кричу в окно бессмысленное «ура!» Иногда добавляю к этому еще «С Новым годом!» – чтобы было понятно, по какому поводу «ура!» Под елкой всегда лежали подарки от Деда Мороза. И сейчас нам Дед Мороз оставляет подарки. Звонит детям в пол-одиннадцатого вечера и сообщает, где лежат подарки – на балконе или у лифта за дверями в подъезде. Дети несутся с радостью и волокут эти красные мешки.– Я и сейчас верю.…– Я Дедом Морозом не был и никогда не буду, потому что Дед Мороз существует сам по себе.– Помощник Деда Мороза! Я у него круглый год помощник, считайте, что так. Уже в течение пяти лет. Пять лет назад меня познакомили с Дедом. Он завел меня к себе в дальнюю комнату. И мы около часа разговаривали с ним обо всем. Я рассказал о себе. Врать ему нельзя. Он все знает. И он сказал: «Ладно, давай помогай!» До этого пробовались другие люди. Они чем-то его не устроили. Ну а меня он одобрил.– Да нет! У нас очень отдаленная схожесть. Кстати, наверное, из-за этого перед Новым годом периодически возникает путаница. Некоторые средства массовой информации вдруг объявляют, что народный артист Дмитрий Назаров является Дедом Морозом. Глупость несусветная! Я прямо не знаю, что в таких случаях делать. В суд подавать, что ли? У меня на это нет ни времени, ни сил, но, наверное, надо будет с помощью московского правительства нанять адвоката и засудить телевидение или какую-нибудь газету, которая так откровенно врет. Имею на это право. Конечно, может быть, их что-то вводит в заблуждение. Но главное – ведь, по сути, они говорят между строк: «Дорогие друзья, Деда Мороза нет! Есть артист, который его играет!»– Сохранились. Но старых все меньше и меньше, они бьются. У них плохие крепления. Поэтому покупаем и новые, и, конечно же, вешаем старые, любимые. Они, как у всех, лежат в вате в коробке.– Нет, не верю. Шампанское с бумажкой пить не советую. Я вообще шампанское не люблю. А со жженой бумажкой – тем более.– Каждый Новый год Оля готовит что-нибудь новое. И, кроме традиционных блюд, на столе всегда обязательно два новых. В остальном же – все как у всех. У меня с детства одни традиции с большинством населения нашей страны: оливье, свекла, холодец…– С курицей – это уже «Столичный». Оливье бывает и с колбасой, и с мясом. С какими финансовыми достижениями подойдешь к Новому году, с тем и будет оливье (смеется). А сладостями заведует Олина мама. Она у нас главная по тортам. Она их великолепно печет. Готовые не покупаем. Холодец делает дедушка. Это тоже традиция. Все остальное готовит Оля. Вкуснейшие салаты. Помню даже два новых названия: «Визави» и «Помпадур». Частые гости на столе – какаянибудь необыкновенная утка или гусь.– Я мясоед. Вегетарианство проповедуют те, кому невкусно есть мясо. Есть люди, которые любят рыбу и не любят мясо. Поэтому им легче и проще даже пост соблюдать. Кто-то не ест мясо из диетических соображений, кто-то – из духовных. Из духовных, правда, реже.– Да, вот накануне у него был радостный и важный день. Первый раз на ужин ему дали 200 граммов сырой говядины. Теперь утром и днем он будет есть сухой корм, а вечером – мясо. У меня было много собак. И в детстве, и потом. И восточноевропейская овчарка, и дворняга, которая оказалась валлийским корги (это собачка, с которой выходит английская королева), и доберман-пинчер, и самый последний – бладхаунд. Но этот здоровенный пес должен жить в конюшне с лошадьми.Что касается зенненхунда… Мы много читали о собаках. И у нас есть друг Миша с птичьей фамилией Филин, но про собак знает все. Мы слушали его рекомендации. И нам показалось, что больше всего нам подходит тот склад характера, который присущ зенненхунду. Он очень добрый, но при этом настоящий защитник, охранник. Не драчун, дерется только в крайнем случае, когда попадается кто-то уж совсем неугомонный. Обычно давит весом, лапами, припечатывая врага к земле. Если уж очень надо – начинает кусаться. Мало лает. И… красивый! Ведь когда ты произносишь слово «собака», у тебя возникает образ не борзой или бультерьера, а некоего зенненхунда. Он трехцветный: черный, белый, рыжий, а это приносит счастье. Кстати, у кошек трехцветными бывают только самки.[b]Кидайте на сцену золото!– Вы начали сниматься в сериале с интригующим названием «Бес в ребро». Это о чем?[/b]– Это история четырех 50-летних мужчин. Должна получиться довольно веселая картина. Мои партнеры – Ивар Калныньш, Владимир Гусев из Ярославля и Борис Смолкин.– Женщины там будут меняться в каждой серии.– Я театральный артист. Это несравнимые вещи.– Разная актерская организация. Да, есть актеры, которые очень любят смотреть в зал. И точно знают, кто сидит, в каком ряду, даже амфитеатра. Я – нет. Когда надо – я смотрю на зал, мне это не мешает. Но и не помогает. Вопрос привычки. Но считаю, что разглядывать зал неэтично и неверно. Это значит, что ты все время немножко держишь фигу в кармане. Тем не менее великий Папазян, играя Отелло, разворачивался спиной к залу и говорил партнерам: «Старушка в третьем ряду просто кончается». Затем поворачивался и продолжал монолог.– Да, это наши с Олей цветы. Вчера был «Сияющий город».– Конечно. Цветы – это приятно. Я не против, если, как когда-то в дореволюционном театре, на сцену будут кидать золото, дарить артистам подарки (.) И зал в восторге, когда дарят такие вещи.А если ты еще сыграл какого-нибудь пьющего человека, а тебе бутылку дали, то у зрителя вообще восторг неимоверный. Я лично видел, как моей партнерше дали букет, в который было вставлено много долларов. Вот это я понимаю!– Одинаково. Просто когда дарит незнакомый человек, озадачиваешься: кто это и почему? Потом или узнаешь, кто это был, или понимаешь, что человек целенаправленно пришел на тебя. Значит, ты интересен не только родным, близким, знакомым. Люди специально перед театром покупают цветы и целый спектакль сидят с ними, испытывая неудобство, терпят. Значит, что-то ты сделал не зря. А потом ведь чем больше у тебя цветов, тем выше поднимается твой рейтинг ().Недавно после «Дяди Вани» все получили цветы, а я нет. И Олег Павлович пошутил: «Дима, надо как-то проплачивать букеты. Нужно успех делать!» (.) А вот после премьеры «Жанны д’ Арк» с Фанни Ардан на фестивале Спивакова я получил столько цветов, что впервые в жизни не мог их донести. Элина Авраамовна Быстрицкая в свои лучшие годы не получала столько! Я даже стал подумывать: не перейти ли мне в оперу? Там очень долго длятся поклоны и дарят такое количество цветов…– Немножко. Но мы были очень озабочены премьерой. И она так волновалась, что я ее особо не донимал. Для меня это тоже все было неожиданно, странно, страшно и очень ответственно. Я до сих пор так и не могу определиться: то, что мы сыграли всего два спектакля и больше их никогда не будет – это хорошо или плохо? Весь репетиционный процесс я приговаривал: «В жизни больше не соглашусь! Только в драме, в кино и на русском!» Мы же играли на французском! Причем на мертвом… На выспренном. На котором уже давно никто не говорит. Там были такие обороты, которые даже трудно понять. А не поняв, невозможно выучить. Попадались слова, которые и в энциклопедическом французском словаре, изданном в Париже, не встречаются. Мне в изучении и освоении этого материала, просто как друг очень помог Женя Лунгин, много лет проживший в Париже. Он проверял произношение, переводил сложные обороты.Когда мне предложили педагога, я сказал: «Спасибо, у меня есть». Но я учился во французской спецшколе, поэтому мне было проще. Если бы подобное было на английском языке, немецком или китайском, я бы не согласился.– Она не просто потрясающая актриса, а невероятная, необыкновенная женщина, милая, очаровательная. А то, что она, такая звезда, так сильно волновалась, связано с тем, что у нее мало театральной практики. Она играет что-то с Депардье, но один спектакль – это ничего. Она ходила за кулисами перед премьерой и приговаривала: «Merdе, merdе!» А после второго спектакля, когда груз ответственности упал, я спросил ее по-французски: «Больше нет merdе»?» Она ответила: «Нет, сейчас уже хорошо». И я еще спросил: «Ощутили разницу между кино и театром?» И она сказала: «Да, небо и земля!»[b]Мечтая о большой кухне– А как поживает «Кулинарный поединок»? Он не претерпел никаких изменений?[/b]– Идет своим чередом. Никаких особых изменений, кроме тех, что руководство канала наконец-то стало просить в эфир театральных актеров, потому что засилье эстрадников перешло все границы.– Нет, я не могу. Я человек нанятый. Это же не моя авторская передача. Это все в юрисдикции канала.– Доволен центром. Но недоволен теснотой. И дети растут, и еще щенок появился. Кухня средняя. А вся жизнь, как и раньше, на ней проходит. Очень хотелось бы большую кухню. Но за город не хочу. Я слишком часто нужен в центре. Не наездишься.– Во всяком случае, чтобы я туда помещался (). А на метро я уже не могу. Много вопросов сразу задают. Вот как-то сломалась машина. Не мог такси поймать. Пошел в метро. После этого понял, что больше – никогда.– Если снится что-то плохое про кого-то, сразу звоню узнать, все ли нормально. Я просыпаюсь в хорошем настроении, когда вижу во сне собак, потому что это единственное, что я знаю: собака – к другу. А вообще человек давно ничего не знает об этом. Например, раньше, когда зрители приходили на «Ревизора» и слышали, как в самом начале спектакля городничий говорил, что ему снился плохой сон: пришли две крысы – для всех в зале было понятно, что это к неприятностям. А современному зрителю это ни о чем не говорит.– Я довольно-таки откровенен в таких случаях, потому что знаю, что мне самому помогает критика. Хотя я люблю елей. Мы, артисты, уж так устроены, что нас нужно все время хвалить. Нам нужно, как детям, как бразильским футболистам, постоянно давать конфетки в разных оберточках. Это наш бензин. У нас от этого крылья вырастают.