Родил дитя – пусти по миру

[b]Для России холод хорош– Иван, что за темная история с вашим выступлением на собрании акционеров Ren TV?[/b]– () Это дело прошлое. Да я даже и не помню уже. Нет, серьезно, это было так давно.– Ирена Стефановна Лесневская была мне как мама. Такая очень строгая мама, но справедливая при этом. Она могла на тебя накричать, могла унизить, вообще сравнять с землей. Но через день-два остывала. Нормальные семейные отношения, на самом деле. И со мной так же произошло: сначала ссора, а потом перемирие. Но я решил не возвращаться. Тем более что была возможность поехать в солнечную Украину.– «Неимоверны истории кохання» – до сих пор не могу выговорить.– Да, было пару раз. Как-то я сам себе назначил задание, выдал командировочные и поехал в город Счастье – небольшой такой, 25 тысяч жителей. Там есть гигантская электростанция, и у гендиректора этой станции молодая красивая жена. Я снял такую романтичную историю, как мне показалось. Ему около шестидесяти, ей тридцать. Она его любит, он в ней души не чает. Но руководству канала эта история не понравилась. «Они не любят друг друга», – сказали мне. Дело в том, что героиня поставила мужу условие: «Если я рожу дочку, ты мне купишь джип». Как-то он ей звонит в роддом, и она сообщает: «Я родила тебе джип». Этот цинизм украинцы осудили. Сейчас на Украине повторяют выпуски, снятые еще мной, и они превышают среднюю долю канала. А еще я запустил там программу «Лучшее из «Очевидца» за 10 лет». И выпуски просто «порвали» канал, я сделал долю в два раза больше, чем обычно! В этом и заключается функция продюсера – родить ребенка, дать ему хорошее образование и пустить по миру.– Работать там менее доходно. Заработки гораздо ниже, потому что менее емкий рекламный рынок. Но в принципе, жить можно. Там ощущается дыхание Западной Европы. Когда я приехал в Киев, власти отменили на два месяца ГАИ и предоставили американцам право безвизового въезда.Туда приехало огромное количество иностранцев, открылась куча фирм, ресторанов. Украина – интересное государство, не все там так однозначно, как нам кажется.– () На самом деле идея не у меня возникла, а у других, более умных людей – будем смотреть правде в глаза. Более умные люди сказали: «Отличная программа, надо делать. На канале недостает таких по-хорошему мужских шоу». Выбрали меня, потому что на мне стоит уже клеймо «Катастроф недели».– Нынче, как и всегда, – хорошо снятое. Есть официальные расценки: профессиональные журналисты получают за съемку от 50 до 300 долларов. Я, видимо, должен платить больше, иначе люди пришлют кадры, которые нужны в таких хороших программах, как «Криминал», «ЧП». Ради эксклюзива буду платить больше.– А мы решили не показывать шокирующие. Страшные кадры пришли с Украины, где люди обморожены. Там же минус 40, а страна все-таки более теплая, чем наша. Но не стоит это показывать. Я понял, что телевидение должно быть гуманным. И это правильно: пусть человек засыпает с улыбкой на лице, а не с гримасой ужаса.– Есть мнение ученого, который просил себя не называть (ему попало, даже не приняли за эту гипотезу в Академию наук). Он провел исследование и выяснил: когда наступает потепление, у России начинаются проблемы, страна рушится. В Смутное время Россия распалась на воюющие княжества – был как раз период потепления. То есть для России хорош холод.– Кто сказал? Это короткий миг холодов, а на самом деле десятилетие-то самое теплое.[b]Жены должны терпеть– Вы работали в легендарном «Взгляде». Какие остались воспоминания?[/b]– Совершенно фантастическое было место. Слово «Взгляд» открывало тебе двери всюду: в банк, за границу, куда угодно. И конечно, Влад Листьев, Александр Любимов, Дмитрий Захаров были самыми уважаемыми людьми Советского Союза.– В Германию – для советского человека тогда, в 89-м году, это было: ба! Нас везде сопровождали два сотрудника немецкой службы безопасности, я клянусь! Одинаковые стрижки, серые плащи. Все-таки «Взгляд» – это программа, которую смотрели 70 миллионов человек. Тогда телевидение было священным, ему верили. Сейчас телевидение – это только развлечение.– Да, редактор программы сошел с ума – три дня без сна.– Единственное – я когда делал «Катастрофы недели», начал спиваться. Напряжение снимал – темы тяжелые.– () Женился. Жена тут же излечила.– Когда я такое говорил? Сексуальной? Какой дурак, а! Как я мог говорить об этом?! К сожалению, сыну недостаточно внимания уделяю, в этом каюсь. А жены должны терпеть. Или уходить.– Вот глупости говорю, а потом каюсь.– У нас прошел один материал, когда Лужков упал в кадре – под ним сломался стул. На следующий день человека, который мне предоставил этот материал, уволили. Вот такая была свобода.[b]НЛО никто не заметил– Самый большой гонорар, который вы заплатили за материал для «Очевидца», и самые большие неприятности, которые случились после демонстрации сюжета?[/b]– Заплатил я, по-моему, 1000 долларов за сюжет о взрыве советской ракеты. Мне тогда передали архивные материалы, которые были только что рассекречены. А самая большая неприятность – после показа сюжета о салоне садомазо. Корреспондента, который его снял, – не буду называть фамилию – потом долго преследовал маньяк, грозился изнасиловать в подъезде. Причем маньяк этот оказался человеком, связанным с милицией. Но мы с помощью внутренней службы безопасности и КГБ сумели как-то от него отбиться.– Да, вместе с изобретателями – братьями Сафроновыми думал поразить москвичей. В определенном секторе обзора люди бы перестали ее видеть. Можно было, конечно, сделать все и дешевле, но чтобы с помпой – не меньше чем за 40 тысяч. Я подумал: а ради чего, в принципе? Деньги можно найти, но на этом не заработаешь. А ребята очень талантливые. Я сам давал им свой джип для фокуса, и машина действительно исчезала. Не вникал, как это делается, – знаю, что с помощью зеркал.– …и этого вообще никто не заметил! Москва стала таким местом, что здесь постоянно что-то происходит очень серьезное. Поэтому наше маленькое НЛО такое (изображая «пиканье» летающей тарелки): пек-пек-пек, и никто не прореагировал. Вот если бы дирижабль взлетел!– Градом как-то машину побило очень сильно. Вот я расскажу другую историю, которая со мной произошла на днях и очень меня поразила. Я подсадил в машину двух индусов – они шли такие несчастные в восемь часов вечера, темная улица, недалеко от ВВЦ. Я думаю: надо помочь, еще нападут скинхеды. Приезжаю домой – а портфеля нет. Там паспорт, сберкнижка, деньги, деловые документы и печать. Я поехал туда, где их высадил. Примерно представлял, в какой дом они зашли. Позвонил в дверь какойто квартиры, мне открыла женщина, грузинка, она сказала, что бангладешцы живут во втором подъезде. Звоню в первую попавшуюся дверь – а там мои пьяные бангладешцы продолжают отмечать Татьянин день. И портфельчик мой стоит в уголочке, они его даже не вскрыли!