Богатых меньше, чем красивых

Общее и то, что и на подиум, и «на шест», как правило, подаются девушки приезжие, из малообеспеченных семей... Впрочем, в сознании «нормального» обывателя обе эти профессии объединены совсем не перечисленными признаками, а тем, что якобы тесно примыкают к третьей, самой древней.Модельный бум 90-х миновал. Оказалось, высокая мода отражает высокий уровень жизни. Так что «диоры» и «кардены» — привилегия вполне ничтожной части населения. Нам, простым смертным, просто бы прикрыть наготу. Или, наоборот, не прикрывать. Что дешевле и прибыльнее. И если сегодня, с одной стороны, закрываются крупные модельные агентства, то с другой, каждая булочная норовит переквалифицироваться в бар со стриптизом.Руководитель крупнейшего модельного агентства «Ред-старз» (только что закрывшегося) Виталий Лойба заявил, что Россия в этом бизнесе выступает как страна-экспортер. Подобно полезным ископаемым — нефти или газу, — посылаем на Запад красивых девушек, которых содержать сами не можем и коих у нас, как известно, не меньше, чем нефти или газа. Однако потребность в наших дивах за пределами Отечества далеко не такая же, как в природных ресурсах. Из сотен русских красавиц на французские или итальянские подиумы попадают единицы.И тем не менее девушки — не обязательно мечтающие о славе Сидни Кроуфорд, а просто желающие подзаработать легко, красиво и без ущерба для здоровья, — продолжают стекаться из регионов в столицу. Их принимают и учат всему понемногу мелкие агентства и школы. И каждой милашке внушают, что ей уготовано лучезарное будущее. Великая сказка о Золушке по-прежнему актуальна.— Это у нас «прямо скажем». У них, если с самого начала хорошо пошла карьера, то найдешь работу в любом возрасте. Мода ведь существует не только для малолеток.— Да потому, что бизнеса-то нет. Показ мод у нас — совсем не главное. В конце концов, сколько бывает этих показов? Раз-два — и обчелся. Ну, еще несколько презентаций. Ну, пару-тройку раз поучаствуешь в съемках для журналов, если повезет. Да и не платят журналы, а если платят, то ерунду. А начнешь «качать права», тебе тут же сделают ручкой. При таком-то количестве страждущих…— Честно? Растягиваю гонорары от одной «акции» до другой. Иногда эти периоды большие — месяц-два, — иногда покороче.— Все, у кого нет спонсора. Если найдется «дяденька», который возьмет на себя твои заботы... Тряпки, хорошая косметика, хорошее питание, машина, в конце концов.... Не с авоськами же по Москве бегать. А «дяденьки» клюют на тех, кто помоложе и попроще. Вот почему с молодыми работают охотнее — у них спонсоры есть.— И тут предложение и спрос несоразмеримы. Богатых меньше, чем красивых.—Не хочу обобщать. Тем более — осуждать. У каждой девушки свой выбор. При желании и актерский факультет ВГИКа можно назвать рынком. Или вы думаете, что раз в год, снявшись в кино, можно год безбедно жить? Просто мы пытаемся играть в те же игры, что и «они» на Западе. В звезд, например.— Они везде есть. Но там и работы много, и отношение к профессии иное. Если наработан профессионализм, то можешь быть при «дяде», а можешь и без него. Он не обидится, и работу не потеряешь.— Об этом многие мечтают. Не обязательно за богатого — за любого. Но французы предпочитают жениться на своих, пусть кривоногих, но своих.— Мне? Это надо было раньше делать, а не под тридцать. И потом, я все-таки люблю свою работу. (.) На этот раз все будет иначе, вот увидите.— Ты учишься в Горном институте на менеджера, далась тебе профессия модели?[/b]— Я получаю триста рублей стипендии. Папа и мама на пенсии. И потом, мне это нравится. Это прикольно.— Диплом этот никому не нужен. Так, красивая бумажка, над кроватью повесить. Надежная профессия нужна. А для участия в показе не диплом нужен. Суетиться надо. Иметь связи, бегать, звонить. Чтобы попасть на какое-нибудь пафосное мероприятие и получить свои тридцать-сорок долларов.— Нормально. Бывает и двадцать. Желающих за те же двадцать сколько угодно.— На одной моде далеко не уедешь. Был международный показ причесок — кстати, хорошо заплатили, я тогда мобильник купила. Но чаще это разные презентации. Вот в последний раз участвовала в «Овации». Правда, ничего не заплатили. Посчитали, наверное, что засветиться на таком мероприятии уже грандиозно. Телевидение, видите ли, снимает… Но больше всего мне нравятся клубные танцы.— Я же училась — восточные танцы, европейские… Учеба влетела в копеечку, но двигаюсь неплохо. А под хорошую музыку отрываюсь. Зрителям нравится.Некоторые думают, травки накурилась. На самом деле я и обычные сигареты не курю. Короче, за хорошее шоу в хорошем клубе можно и сорок, и пятьдесят баксов за ночь заработать.— Нет, это просто танцы. Стриптиз — другое. На стриптизе больше получают. Я, кстати, и на курсах стриптиза училась.— При клубе «Распутин», например. Учеба немудреная: восемь движений — и готова стриптизерша. Я поработала немного и решила: мне это не подходит. По деньгам неплохо. Но клиенты всякие попадаются. Опасное это дело. Приходят ведь не только поглазеть. А есть «крутые», им отказывать стремно. Опять же консумация, с которой тебе идут проценты...— Да. Фрукты, выпивка... А пить я не люблю. Да и общаться с кем попало не нравится. А надо.В общем, стриптиз — не мое. Это должно изнутри идти. Есть убойные девки, за ночь триста баксов зарабатывают. Но лучше своим ходом, чем на чужой лошади.— Окончу институт, там видно будет. Может, стану менеджером, каких свет не видывал. В любом случае, я считаю, делать надо то, что нравится. Жить, как во сне. В обалденном сне, — бывало у вас такое? — когда летаешь и при этом чувствуешь себя в безопасности.— Правда, умеешь огонь глотать?[/b]— Невелика наука. Могу научить. Я и стриптиз показываю с этим номером. Публике нравится. Выхожу в восточном наряде — все пристойно, вроде как в цирке. Показываю номер. А заодно под музыку скидываю тряпки... одну, другую, третью... Мужики ну, просто кипятком писают.— Мне смешно. Особенно когда пытаются облапать меня во время танца, шепчут в ушко всякие слова, за столик приглашают, предложения разные... Я дожидаюсь, пока дойдут до нужной кондиции и шепчу в ответ: я, видите ли, не той сексуальной ориентации. Мне девушки нравятся. И подруга горячо любимая имеется.— Правда. И администрация об этом знает. У клиентов вроде как облом. Но ничего не поделаешь, отпускают. Вот так и работала последние два года. Во многих барах — и в престижных, и в отстойных.— Нормально. Комнату снимаю, на жизнь хватает. Но это временно. Учусь на компьютерного программиста. Обожаю компьютеры. Я ведь и в компьютерном стриптизе поработала.— Такой сайт. Платят, видят тебя на мониторе и общаются в режиме реального времени. Живьем. Закрыли это дело. Шум подняли — проституция, мол. На самом деле никакой проституции — какие-то люди, с которыми ты никогда и не встретишься (некоторые из-за рубежа), просят тебя сесть, встать, лечь, повернуться так и этак... Одиноко им, понимаете ли. Ну а мне жалко что ли, почему не сделать? Платят хорошо... Хотя, честно сказать, от стриптиза я устала. Вот осилю компьютеры, найду работу.— Как только попала в Москву, появился у меня друг. Режиссер. Переехала жить к нему на «Динамо». Хороший человек, добрый. Намного старше меня.Вначале, пока ходила на курсы, очень помогал мне. Хотя сам не богат. Скорее, беден. Снялась в его клипе с каким-то второсортным певцом и смешным гонораром. А когда стала работать в баре и хорошо зарабатывать...— Бывало, сто долларов за ночь, а бывало, и двести. Это со штрафами. Там разные штрафы — за курение, за какие-то еще нарушения... На меня клиенты с первых же дней сильно западать стали. А он ревнивый. Приходил в бар и сидел всю ночь за столиком. Делал вид, что незнаком со мной. А то администрация узнает — сразу выгонит. Не его — меня.Смешно было, когда я танцевала возле его столика, он мне под резинку трусов последний червонец засовывал. Разумеется, я потом ему возвращала.— Нет. Просто иногда устраивала для нас праздничные обеды, ужины. Я много тряпок себе покупала. В Москве нельзя плохо выглядеть. Сразу же станешь нулевкой. Короче, вначале все складывалось неплохо. Потом он стал доставать меня своей ревностью.— Ну, на такой работе не может не быть повода. Мне клиенты вместе с деньгами совали кучу визиток! А он их потом находил. Кого там только не было на этих визитках. Должности... Но вы не пишите! Нет, не скажу, все равно ведь напишете! Один оставил ключ от комнаты в гостинице. А мой ревнивец обнаружил этот ключ и устроил скандал — почему взяла? А что было делать — швырнуть ему в лицо? Нет, говорит, вежливо вернуть. И пристроил меня в другой бар, рядом с домом.Но я работала и в том, и в другом.— К тому времени он уже устал бегать. Не тот возраст. Только ворчал и жить учил. Сейчас-то я понимаю: он боялся меня потерять. А тогда злилась на него страшно. Из принципа пить стала.На приват-танец чаще всего меня приглашали, а это всегда с выпивкой. Возвращаюсь домой, шатаюсь — он за сердце хватается. В какой-то момент мы стали друг в друга сковородками швырять.Потом этот случай... Сама не знаю, как — не хотелось домой возвращаться — поехала с одной компанией за город. Жуткие типы оказались. Два дня не могла оттуда вырваться. Потом чуть ли не голая убежала. Села на такси, приехала домой без копейки, он заплатил водителю, и в тот же день мы с ним расстались. И с барами этими я рассталась. Наверное, сама виновата — добром бы все это в любом случае не кончилось. Надо теперь думать, что дальше делать.Поеду пока к сестре в Питер...[i]Всякой достойной истории нужен хеппи-энд. Была у меня знакомая стриптизерша. Булгакова читала, Достоевского... Приехала в Москву то ли из Керчи, то ли из Анапы. Танцевала, как богиня. Как Таис Афинская. Как Николь Кидман. И вот когда писал этот материал, вспомнил про нее. Нашел телефон, позвонил.— Интервью? Не могу. Понимаешь… я замуж вышла. А он поставил условие — чтобы ни слова об «этом». Так что извини... Где мы познакомились? Там же, в баре. Да, я ему тогда очень понравилась.Где сейчас работаю? Числюсь в одном модельном агентстве. Это чтобы форму не терять. Он хорошо зарабатывает. В Испании дом.Все замечательно. Так что извини еще раз. И спасибо, что вспомнил[/i].. В стриптизе под псевдонимом Беатрис. Приехала из Казахстана с двумя подругами. Поскольку у себя в родном городке все трое работали в танцевальном ансамбле, то и здесь решили создать танцевальное трио. Выступили в ресторане. Не пошло. Подались на курсы стриптиза. Лене повезло больше, чем подругам: красивое лицо, хорошая фигура, пластика.Сразу же взяли в престижный бар. И разбежались подруги в разные стороны.[/i] — так она представилась. Сказала, что это ее настоящее имя. Ей 19 лет. Из Мурманска. У себя в городе выступала в цирковой труппе, была глотательницей огня.Приехала в Москву, и стало ясно, что, во-первых, циркачей в столице своих навалом, а вовторых, вчерашний это день — глотание огня. Придумала свой номер, стала выступать с ним в стриптиз-баре.[/i]приехала в Москву из Минска в середине девяностых. Неординарная внешность, спортивное прошлое, артистические данные (в детстве девчушка даже снималась в игровом фильме) — все это вывело ее и на хорошие агентства, и на престижные показы. Была лицом домов моделей, участвовала в показах Высокой моды в Москве, работала в Париже...Сегодня ей 29. Возраст для модели, прямо скажем...[/i]