Брать или не брать?

[b]Над таким вопросом любители российской словесности бились еще со времен Карамзина. Он и сегодня чрезвычайно актуален, о чем заинтересованно свидетельствует лингвист, преподаватель русского языка.МАКАРОНИЗМ[/b]. Похоже на макароны, да? Но не это удивительно, а то, что в каком-то смысле макаронизм, макаронизмы похожи и на лапшу – на ту самую, которая на уши. Ибо макаронизм (macaronisme — франц., презрительно по отношению к итальянцам) — это слово или выражение из другого языка механически, в неизменном виде или с искажениями внесенное в речь.В разное время мы по-разному «завешивали» друг другу уши модными иноземными словечками: в XIVIII-XIX вв. «делали кур» – в смысле «занимались ухаживаниями» (faire la coure). В XX в. перешли на деловой стиль: «Я вам, сэр, назначаю апойнтман.Вы знаете, кажется, мой апартман?» (Маяковский, «Стихи об Америке»). Процесс, который идет сегодня, невозможно описать и, тем более, остановить в масштабе газетной заметки.Только констатировать тот факт, что макаронизмы, как правило, приедаются быстрее, чем лапша с макаронами, и это обнадеживает.. В борьбе за чистоту языка, изживая из него все наносное и лишнее, будем внимательны и не станем рубить сплеча. Иное слово может казаться скороспелым жаргонизмом, а на самом деле оно имеет изрядный возраст и почтенное происхождение. Спешу обрадовать любителей хохм и хохмочек. Теперь на их стороне не только известный афоризм «смех – дело серьезное», но и научная лингвистическая справка. Согласно точным словарным данным, слово «хохма» в значении «шутка, шутливое замечание» пришло к нам из идиша — chochme. Но до того, как перекочевать в идиш, в древнееврейском языке hoxmah значило «мудрость».Вот так! На основании этой истории предлагаю сделать вывод: когда мы заимствуем шутки, то они просто обязаны быть умными.Впрочем, почему только шутки?