Татьяна Догилева просто влюбилась в улиток

Сегодня, как и в советские годы, актриса вписывается в самые разнообразные амплуа – понятно, почему. Потому что у Догилевой прямо-таки удивительная способность не меняться с годами. Не стареть. Не дурнеть. Не гаснуть внутренне, оставаясь и в меру жизнерадостной, и бескомпромиссной – там, где, на ее взгляд, нет возможности никакого компромисса. Словом – такой, какой тысячи зрителей любят актрису еще по ее лучшим фильмам: «Блондинка за углом», «Восток-Запад»…– Спасибо, это очень приятно! А кто на первом?– О, в какой прекрасной мужской компании я оказалась! – воскликнула моя собеседница, и мы тут же договорились о встрече.А начался наш разговор… с памятного весьма эмоционального съезда Союза кинематографистов страны трехлетней давности, где Догилеву на полном серьезе … чуть не выбрали «порулить» российским кино!– Помнится, на том бурном съезде Союза кинематографистов вы ведь были, скажем так, не самым тихим делегатом…[/b]– Да. Причем до этого давно не присутствовала на съездах СК – после того, пятого, жуткого, «р-р-революционного», еще в СССР. В начале перестройки – когда сняли Кулиджанова и Бондарчука. Ну, а тот, четырехлетней давности съезд был очень похож…– Не на «Гараж», а именно на советский пятый съезд: был такой же бурный и с такими же оскорблениями в адрес друг друга.Я ведь с того, пятого, съезда сбежала. Не понимала, что происходит – кроме того, что меняется эпоха… И она действительно поменялась, причем именно для СК: если раньше членство в союзе давало какие-то «лакомые кусочки», то теперь и этого нет…– Безусловно, нужен – старшему поколению. Союз хоть немного, но помогает людям, которые остались без денег. Без здоровья, без работы. Без всего! И Никита Михалков помогал всегда – в том числе лично, не афишируя эту помощь. А ведь судьбы у кинематографистов – часто очень странные, перекрученные. Есть просто оглушающие по своей трагичности истории: если это описать в романе, никто не поверит.– Взяла бы себе занятие, в котором что-то понимаю. Например, как Наташа Гундарева, которая много сил и здоровья, времени отдавала как раз ветеранам кино. Устраивала концерты, выбивала какие-то заказы, спонсорские деньги. Там нередко шла речь… о пакете гречки и бутылке масла. Вот на таком уровне. Но спонсорам это глубоко неинтересно – потому что не освещается телевидением и тусовками…– Не так давно вы, актриса, стали еще и режиссировать… Кстати, что там случилось с вашим несостоявшимся грандиозным кинопроектом? Какие такие интриги? Говорят, задумывалось что-то потрясающее – с Гурченко, Польских…[/b]– …и Равиковичем. У меня была изумительная группа. В которой все были… такое редкое сейчас слово – энтузиасты.За три копейки собирались снять хорошее кино. Я была влюблена в свой проект. Летела тогда с «Последнего героя» как раз снимать этот двухсерийный телевизионный фильм – «Улыбка судьбы».Но «улыбка» получилась полутрагическая: мы провели подготовительный период, и вдруг прямо перед съемками продюсер заявил, что у него финансовые потери – и закрыл проект! Мы пытались его перепродать, я очень много нервов и сил потратила. Отыскала нового продюсера, но старый все-таки не отдал права.– Хотя тут же запустил другой фильм – тоже многосерийный телевизионный, и тоже с женщиной-режиссером. И что там случилось в его продюсерской голове? Не знаю.– Не-е-т. Ну что вы, ему было не до этого ().– В театре, как и на ТВ, кажется, у вас все складывается весьма успешно – в том числе и режиссура?[/b]– Да, играю в антрепризе «Не отрекаются любя». Как режиссер выпустила спектакль «Дама ждет, кларнет играет», где у меня тоже главная роль.– Да, женщины и мужчины. Любовь… Такая мелодраматическая комедия – или трагедийная мелодрама. Американская пьеса в переводе московского писателя Михаила Мишина ().– Есть некоторые разночтения – вернее, зрители по-своему воспринимают какие-то фразы… Но в основном совпадаем: поиски своего мужчины, своего счастья, своего места в жизни – это ведь есть везде. А потом, мы все-таки про себя играем, а не про американцев!– Ваш недавний «бенефис» на ТВ начался, судя по всему, с «Последнего героя»? Где вам, похоже, тоже досталось: особенно когда, помнится, Иракли «ушел» Жанну Фриске, и вам пришлось одной готовить на всю компанию…[/b]– Жанна была безусловным лидером. А помимо лидерства она очаровательная женщина и милый, веселый человек. Абсолютно самоотверженный. Она все делала – слова смешные, но точные – во благо других, понимаете. А поскольку она уже была большой специалист – Фриске ведь всего предыдущего «Героя» прошла – она умела и готовить, и находить эту еду. У нее глаз уже был натренирован. То есть мы не видели, а она сразу замечала: кокос. И кричала: кокосы! И бежала за кокосами… Мы с ней подружились.Однако на острове сразу стало ясно: одна часть работала, добывала, варила, а вторая часть занималась только одним – лезла в камеру. Совершенно оголтелые, маниакальные желания: залезть в кадр и никогда оттуда не вылезать! Что меня, например, коробит – потому что я лишний раз в кадр не полезу. Предпочту вообще встать сбоку от камеры.– Наше «племя», которое назвали «героями», тогда сразу разделилось на «взрослую» и «молодежную» части. Хотя там тоже не все понятно: Жанне Фриске столько же лет, сколько, скажем, Дане Борисовой. Но Жанна была настолько разумна и серьезна, что она выглядела намного старше. А те – на всю играли под девочек и мальчиков. И все они, значит, себя называли молодыми. А нас – тех, кто взял на себя всю тяжесть пребывания – обозвали… нехорошими старческими словами. Хотя многим из них тогда уже пробил тридцатник – или близко к тому…– Все-таки вернемся к кухне: что самое интересное и самое противное вам пришлось там готовить? И есть.[/b]– Вы знаете, на этот раз все было прекрасно.– Мы не ели червяков!– Нет, тоже не ели! В последний раз с едой не было никаких проблем. Потому что на острове было очень много пищи. К примеру, юкка – сладкий картофель. Он такой, немножечко с древесинкой, поэтому его надо отбивать, вымачивать и долго варить. Мы обычно не выдерживали – съедали полусырым. Потом повадились есть улиток. Морских – они на скалах. Это оказалось просто безумно вкусно!– Не устрицы, а настоящие улитки. Их сначала отваривали в соленой воде, вытаскивали ножничками (у нас они были в аптечках), потом тушили с юккой и выдавливали туда дикий лимон, который брали у «звезд», – у них на острове он рос. Надо сказать, это одно из самых вкусных блюд, которое я вообще ела в жизни. Сейчас очень скучаю по нему и думаю: где бы это поесть?!– Ползают такие мысли в голове. Но страшновато…– Дочка-школьница Катя на остров с вами не просилась?[/b]– Еще как рвалась! Но, конечно, я ее не отправлю никогда в такие места. Я бы просто сразу умерла от разрыва сердца – видя, как мой ребеночек там плачет, мучается.– В последнее время я с огромным уважением стала относиться к актрисам, которые хорошо выглядят – это очень тяжелый труд! Сродни подвигу. Просто уверена: не бывает такого в природе – чтобы ты сама по себе просто хорошо выглядела, и все!– Не верьте никогда! Все делают все. Нет таких женщин, которые не старятся, не грузнеют… Держать вес, например, – очень тяжело.– Никакая.– Ничего! Я ведь тоже – то толстею, то худею. Дохожу до определенного уровня – и понимаю, что не влезу в сценический или ТВ-костюм. И… перестаю есть.Я прошла все диеты – это все временное, глупости. Все они основаны в принципе на том, что ты мало ешь. И все.– Да, иногда находит… Вот сейчас нужно снова пойти на фитнес. И заняться йогой.– Нет, я православная, хожу в храм, стремлюсь соблюдать постные дни. Правда, не всегда получается. А к йоге я отношусь как к элементу оздоровительной гимнастики – естественно, никакого буддизма.– Поскольку я уже прошла увлечение йогой как философией, то давно поняла, что она нам просто по климату не годится: сидеть и медитировать на склоне горы… А гимнастика – в самый раз!