Поверка гармонии золотом

Чахал взвалил на себя извечную задачу: предъявить безусловную, несомненную красоту. Убедить публику в том, что его дорогие объективно красивы. Что тот, кто «по милу хорош» (дорог), одновременно «по хорошу мил» (прекрасен). Что никакого противоречия между внешней и внутренней красотой, между любовью к телу и любовью к душе, короче говоря, между этикой и (извините за пафос) эстетикой нет. И находит для этого замечательный способ.Если женская (и даже мужская) красота – вещь тонкая и неоднозначная, то вряд ли среди публики найдется человек, который будет спорить с тем, что слиток золота – это прекрасно (и, кстати, очень жаль, что не найдется). Соединяя на компьютере лицо человека с рельефной поверхностью золота, Чахал получает буквальных «моих золотых». А сам художник остается как бы ни при чем: дескать, оценок личностям я не давал и вообще оставался беспристрастным и объективным. Это вы сами решили, что «мои золотые» значит «мои прекрасные».Понятно, что золото ненастоящее. Что художник в который раз необъективен. Но все равно интересно, что романтический и часто мрачноватый Чахал неожиданно выступил как оптимист с глобальным размахом, который надеется найти алгебраически точную, неоспоримую гармонию.Для Чахала (когда-то он учился в техническом вузе) это и впрямь настоящая тема.