Последний бой ветерана Кононова

Один против целой страны «Тысячи историй, аналогичных событиям в Малых Батах, случились в Украине. И украинские Кононовы все еще ждут своего суда – и они не имеют права быть забытыми». Это – цитата из газеты «Украинская правда» от 26 декабря 2007 года. Автор – Остап Крывдык, судя по фотографии – молодой человек. По мнению Остапа, «без памяти нам останется только советское прошлое, причесанное и отфильтрованное коммунистической пропагандой – и амнезийное поколение, которому боялись рассказать правду родители и деды». Очень интересный термин – «амнезийное поколение». Так ведь и сейчас история причесывается и фильтруется ничуть не хуже, чем раньше – только вот расческа и фильтр другие. Именно поэтому в деле Василия Кононова нужно не просто дойти до правды, требуется отыскать истину. И хотя, украинских крывдыков она уже вряд ли вылечит от амнезии, но уж точно вернет честное имя одному ветерану Великой Отечественной. Страсбург, 20 сентября Европейский суд по правам человека заслушал показания сторон в деле «Василий Кононов против Латвии». Суд, может быть, скучнее газетной статьи. И не так увлекателен, как исторические романы. Но это потому, что суд не имеет право отвлекаться на собственные умозрительные теории о вселенской виноватости – он оперирует только законодательными нормами и показаниями свидетелей, за которыми скрываются факты. Эти факты далекого 1944 года, по которым в Латвии XXI века шесть раз судили Василия Кононова, установлены с высокой долей достоверности – стороны процесса их друг у друга практически не оспаривают. В феврале 1944 в населенный пункт Малые Баты вошел партизанский отряд майора Чугунова. Местные жители заверили партизан, что немцев в селе нет, и разместили их на отдых. После этого радушные хозяева вызвали в село немецкие войска, и отряд майора Чугунова был уничтожен (погибли все партизаны, включая женщин и одного грудного ребенка). Партизаны провели расследование и на трибунале приговорили жителей села, причастных к предательству, к смерти. В мае партизанский отряд, одним из бойцов которого был уроженец Латвии Василий Кононов, 1922 года рождения, вошел в село и привел приговор в исполнение. Были казнены девять предателей – шесть мужчин и трое женщин – после чего партизаны ушли из села. В селе остались 24 человека, семеро из них были очевидцами казни. Никто не отрицает и того факта, что у жителей села Малые Баты было выданное им германскими оккупационными властями оружие. Но здесь уже начинаются расхождения в оценках. С точки зрения латвийской юстиции, наличие винтовок у жителей села еще не означает, что они перестали быть мирными жителями. С точки зрения российских защитников Василия Кононова, свободное хранение и ношение оружия на оккупированных нацистами территориях было запрещено еще в 1941 году. А позже оружие выдавалось только лицам, доказавшим свою лояльность оккупантам и членам полицейских формирований, бывших под германским контролем. Кстати, казненные жители были членами Мердзенской роты организации «Айзсарг». И именно поэтому уже не могли считаться мирными жителями. Эпизод с винтовками заслужил особое внимание европейского суда. Один из судей с удивлением переспросил у латвийской стороны: «В окончательном решении Верховного Суда Латвии я прочитал, что Кононов помимо прочего был признан виновным в том, что он и его люди украли оружие у местного населения, которое было дано им для самозащиты? Указывает ли это на то, что по нынешней оценке исторических событий, Кононов, являясь партизаном, украл оружие, которое эти люди получали от немцев? Либо здесь есть какая-то ошибка, либо я не совсем понимаю эту часть решения». Эту часть решения латвийского суда действительно сложно понять – так же сложно, как и все латвийское правосудие в деле Кононова. Правосудие по версии Латвии Кононова судили долго. Огромное по европейским меркам время продержали в предварительном заключении – и выпустили в зале суда на свободу, так как зачли этот содержание в КПЗ как отбытие наказания. Предполагалось, видимо, что оказавшийся дома ветеран притихнет, и будет радоваться просто тому, что не сгниет в тюрьме. Но Кононов решил бороться за правду до конца, причем бороться именно в Латвии, где он родился и прожил всю жизнь. Кононова судили разнообразно. Очень сложно судить человека, когда закон, по которому его хочется судить, попросту отсутствует. Поэтому латвийская юстиция то пыталась представить действия партизана как геноцид, то объявляла его уголовником, то внезапно решала, что он вор. Обвинения множились и рушились – очень трудно судить без закона. Ведь, в отличие от моральных категорий «хорошо» и «плохо», понятия «законно» или «незаконно» не имеют отношения к морали. Взять Кортеса или Чингизхана – с современной точки зрения не очень хорошо поступали люди, но нельзя сказать, что незаконно. Ведь подходящие законы были установлены куда как позже. Посему даже самые фантастические суды не решаются судить, к примеру, Наполеона, ведь закон обратной силы не имеет. Но в Риге, очевидно, все еще помнят русский настолько, чтобы без перевода читать Жванецкого: «Если нельзя, но очень хочется, то можно». И в итоге Кононова судили на основании закона, принятого в Латвии более чем через полувека после событий в Малых Батах. По этому закону Латвия была якобы оккупирована СССР, и Кононов был не партизаном, защищающим свою родину, а оккупантом, истребляющим местное население. Статьи об оккупации республик Прибалтики Советским Союзом – явление частое и удивления не вызывает. Есть и такой взгляд на историю, на то она и история, чтобы глядеть на нее. Другое дело, когда такая точка зрения озвучивается в суде. Здесь уже требуется предъявить нечто большее, чем собственную убежденность – нужно дать ссылку на решение суда или международный закон, где бы этот факт был установлен. И вот здесь возникают неизбежные сложности – секретные приложения к пакту Молотова-Риббентропа, на которые ссылаются в Латвии, ни тем, ни другим не были. Хотя бы потому, что были секретными – а секретных законов, увы, не бывает. А вот юридически весомый документ, утверждающий противоположную точку зрения – что во время Великой Отечественной войны прибалтийские республики являлись частью СССР – существует. И называется решением Нюрнбергского трибунала. Пояснения к делу «Вопрос, адресованный исключительно правительству Латвии. В ваших письменных замечаниях я прочел: то, что случилось в Латвии в 1990, частично сглаживает недостатки Нюрнбергского процесса, который Вы сами определяете как акт фиктивного правосудия. Вы часто повторяете: «частичные недостатки Нюрнбергского процесса». Но разве Латвия, возбуждая дело против г-на Кононова в конце 90-х годов, не сделала то же самое – применила фиктивное правосудие?» Это – один из вопросов, заданных судьей страсбургского суда представителю латвийского государства госпоже Инге Рейне. И сам по себе вопрос (вразумительного ответа на него не прозвучало) – интересный поворот событий. В том, что в Латвии сглаживают «частичные недостатки Нюрнбергского процесса» и спокойно пишут об этом в сопроводительных документах, для суда ничего удивительного нет. Суд об этом знает давно – не первое же дело в нем рассматривается. Суд даже считает нужным в целях установления истины временно встать на позицию критиков Нюрнберга – а ну как вы правы, а что ж тогда? На самом деле суд колеблется. И это нормально. Суд – те же весы, там взвешиваются аргументы. Абсолютных аргументов в природе не существует. А люди, тем более, не гирьки все-таки. Судьи живут в объединенной Европе. К ней стремился такой исторический персонаж, к примеру, как Вильгельм II, последний германский император. В 1918 году он сбежал из Германии в Голландию, дожил там до Второй мировой, радовался наступлению германских войск в 1940 году, писал в дневнике, что Гитлер молодец, следует его заветам, объединяет Европу… Сейчас Европа объединяется мирными средствами. Вильгельм II и Гитлер объединяли ее военными. И иногда закрадывается мысль: может, они тоже стремились к благородной цели, пусть и негодными средствами? Эту мысль трудно прогнать, особенно если вспомнить, что после Нюрнберга Европа на 45 лет была расколота пополам. А теперь – единая. Ну да, «частичные недостатки»… Прибалтийский акцент Если вы часто смотрите по телевизору детективы, наверняка вы сталкивались с тем, что время от времени сыщиков осеняет и у них в голове все становится на свои места. Только что была запутанная сложная картина – и вот, пожалуйста, все на месте. С делом Кононова то же самое. Существует одно допущение, после которого преследования латвийской юстицией становятся абсолютно естественными. Если сделать это допущение, то оккупант Кононов действительно ворвался на территорию суверенной Латвии и в приступе русского варварства перебил девять сельских жителей, причем не важно, были у тех ружья или нет. Если его признать, то Кононова действительно нужно судить как уголовника. Это допущение – что не было на свете нацизма. Не выползал он из Германии. Не оккупировал он большую часть Европы и Латвию в том числе. А было вот что – в 1940 году Латвия взяла и дружно заснула, а проснулась только в 1991 году. Да, во сне ее мучали кошмары, и пришли эти кошмары с востока. Возможно, на ее месте в эти годы было что-то другое, чуждое, и называлось Латвийской Советской Социалистической республикой. Было, а потом само сгинуло. А сама Латвия не при чем – она спала. И не видела в упор никакого нацизма. Во всяком случае, когда она проснулась в 1991, его не было. Вероятно, не было вообще. Не первый раз новая власть стирает всякие упоминания о предшествующей ей истории. Диоклетиан – был такой римский император – при жизни провозгласил себя богом, а после смерти христианами были разбиты все его изваяния. Большевики тщательно вытаптывали свидетельства существования как императоров, так и христианского культа. Современные латвийские власти упорно внушают своим гражданам, что большевики (равно как и император) только все портили, зато они, нынешняя власть, белые и пушистые. Это просто традиция такая. Так принято. Амнезию выбивают амнезией. Перепричесывают. Потом перепричешут и их. Кто знает – может, в 2057 году будущие власти Латвии скажут, что в начале XXI века их обманул и оккупировал Евросоюз, что «за» голосовали только предатели нации, а истинные латыши – «против». Кто знает… Взгляд из Москвы Кононов продолжает борьбу за свое честное имя и за честную историю Второй мировой. Пишет книгу, хотя ему это и очень тяжело. Все-таки восемьдесят пять – как раз недавно исполнилось, 1 января. Целая историческая эпоха за плечами у этого человека. Великая. Ужасная. Сложная донельзя. Полная обмана и предательств. Но и героизма в ней было с избытком. Без него и таких как он, не было бы нас. И даже Крывдыка с Рейне – не было бы. Они в планы объединителей Европы первой половины прошлого века трагически не входили. Чем мы можем отблагодарить Василия Кононова и тех ветеранов Великой Отечественной, которые еще с нами? Защищать их от травли? Да, безусловно. Но главное – помнить правду, с чем они боролись и что победили. Несмотря ни на какие кривды.Нельзя придавать закону обратную силу АДВОКАТ ВАСИЛИЯ КОНОНОВА МИХАИЛ ИОФФЕ – «ВЕЧЕРКЕ» – Cтрасбургский Европейский Суд по правам человека принял решение по делу Кононова. Не могли бы вы как адвокат Василия Макаровича прокомментировать этот факт? – 20 сентября 2007 года на судебном заседании Европейского суда по правам человека в Страсбурге состоялось рассмотрение жалобы Василия Макаровича Кононова. Суд должен был решить вопрос о приемлемости и нарушении статьи 7 Европейской конвенции по правам человека. Эта статья о том, что никто не может быть признан виновным за действие либо бездействие, которое в момент его совершения было уголовно ненаказуемо ни по национальному законодательству, ни по международному праву. Там также сказано, что ничто не препятствует преданию суду и наказанию, если действия лица являлись преступлением в соответствии с общими принципами международного права. Но Кононова судили по уголовным законам, которым придали обратную силу – а значит, статья 7 была явно нарушена. – Именно в этом заключалась позиция защиты Кононова? – Позиция, высказанная стороной Василия Кононова, то есть мной, очень проста – на 27 мая 1944 года, когда Василий Макарович в составе партизан исполнял приговор трибунала партизанского отряда в отношении пособников немецко-фашистских оккупантов, жителей деревни Малые Баты, его действия не являлись преступными ни по национальному законодательству, ни по международному праву, ни в соответствии с нормами, признанными цивилизованными странами. Мы доказали, что не было уголовного закона, по которому спустя 60 лет Латвия могла осудить Кононова – а принятому закону Латвии, на основании действовали суды Латвии, незаконно придана обратная сила. – А когда именно были приняты эти законы? – В 1990-м, 4 мая – закон о восстановлении независимости Латвии, и декларация об оккупации Латвии от 22 августа 1996 года. Обе нормы сугубо национальные. Именно исходя из них, Кононова объявили представителем «оккупационных властей СССР» и квалифицировали его действия как «международное военное преступление против Латвии», что, конечно, абсурдно с точки зрения норм права. – Однако после 20 сентября прошло очень много времени… – Решение, принятое в результате этих слушаний, до нас было доведено только 18 декабря. К сожалению, на сайте Европейского суда по правам человека до сих пор не вывешен текст этого решения, что вызывает вопросы – обычно решения вывешиваются в день их принятия. Но оно есть. В нем признано, что дело Кононова допустимо к рассмотрению по статье 7 Европейской конвенции по правам человека – а именно за этим мы и обращались в Страсбург. Если бы мы на этой стадии получили отказ суда рассматривать дело по 7 статье, то дело было бы закрыто, а мы бы его проиграли. Но этого не случилось – Судьи приняли решение единогласно? – Голосование не было единогласным. В нашу пользу суд высказался лишь большинством голосов. Регламент суда допускает участие в суде представителей страны, против которой подан иск, и в данном случае одним из членов суда был представитель Латвии госпожа Земеле. Кстати, тема ее докторской диссертации, которую она защищала в одном из британских университетов – «Оккупация Латвии Советским Союзом». Фактически в суде она отстаивала свою теорию оккупации, что, с моей точки зрения, недопустимо – судья должен быть беспристрастен, а в данном случае госпожа Земеле имела свой интерес, а именно – отстаивала свои научные воззрения. Думаю, что это объясняет, почему суд не вынес единогласного решения. – Что, на ваш взгляд, самое интересное в решении суда? – В его описательной части Европейский суд по правам человека впервые за долгие годы не признает факт оккупации Латвии Советским Союзом, а говорит об аннексии, то есть присоединении, в результате которого Латвийское государство стало называться Латвийской советской социалистической республикой в составе СССР. Слово «оккупация» в этом судебном решении по отношению к событиям 1940 года не применяется. Это очень важно. – Как среагировали на это в Латвии? – Латвийский МИД говорит, что такого решения нет. Это неправда – оно есть у меня на руках, на французском языке, с датой и подписями председателя третьей секции и судьидокладчика Грифье. В этом решении нам предложено представить расчет-обоснование морального и материального вреда, нанесенного Василию Макаровичу Кононову латвийским государством в результате нарушения статьи 7. – После чего будет еще одно решение суда? – Да, мы будет финальное решение, которое может быть вынесено только после того, как мы представим этот расчет-обоснование. Этим финальным решением государство может быть признано виновным и присуждено к выплате компенсации. Сейчас удалось констатировать лишь факт нарушения статьи 7, и жалоба Кононова допущена к основному рассмотрению. – То есть это победа, хотя и не окончательная? – Я оцениваю случившееся, как своего рода «Сталинградскую битву». Как без Сталинграда не было бы взятия Берлина, так и без этого решения мы бы больше ничего не смогли сделать – судебная процедура была бы прекращена. А теперь нам надо ждать марта-апреля этого, когда в деле Кононова должна быть поставлена точка. – Как отреагировал на решение суда Василий Макарович? – Он очень обрадовался и посчитал его полной победой. Я могу его понять – он столько лет ждал справедливости. И, кстати, я могу добавить, что решение, принятое европейским судом менее чем за три месяца после слушаний, свидетельствует о том, что жалоба Кононова действительно рассматривалась в приоритетном порядке. Василий Макарович сказал мне, что лучшего подарка к его дню рождения, чем это судебное решение, было не найти. – А оно… – 1 января Василию Макаровичу исполнилось 85 лет. – Вызвало ли решение страсбургского суда какой-то резонанс в Латвии? – В латвийских СМИ – нет. Я знаю, что на прессу было оказано давление со стороны МИД Латвии – МИД настойчиво рекомендовал изданиям ждать окончательного решения. В русскоязычных СМИ Латвии, конечно, развернулась полемика, но и там очень мало прогнозов, к каким последствиям это может привести. Что делать – такая в этом обществе политическая жизнь. – Но ведь то же самое может повториться, когда в Страсбурге примут окончательное решение… – В МИДе работают должностные лица. Они отстаивают политику государства, а точнее тех, кто находится сейчас у власти. Если они не будут ее отстаивать, их выгонят с работы. Они защищают интересы тех, кто находится у власти в Латвии с 1990 года. Ни один суд в Латвии не высказался о полном оправдании Кононова – ни один. На мой взгляд, это говорит о том, что и судебная власть в Латвии не является независимой. И Европа еще долго будет расхлебывать выкрутасы латвийской и эстонской политики. – Как именно вы собираетесь оценивать моральный и материальный ущерб, нанесенный Кононову? – Что касается морального ущерба, то здесь наша позиция основывается на очень простом тезисе – сколько латвийское государство за 6 лет и 7 месяцев затратило денежных средств на дискредитацию честного имени партизана Кононова, столько и нужно с него затребовать. Моральный вред не может быть оценен ниже этой суммы. К примеру, по делу Кононова персонально работали три следователя – и зарплата у каждого не меньше полутора тысяч евро в месяц. Умножаем на двенадцать месяцев и на шесть лет – получаем шестьсот тысяч евро. Дальше шесть судей, ни один из которых не оправдал Кононова – они тоже получали за это зарплату в 2-3 тысячи евро. Двадцать месяцев Кононов находился под стражей при отсутствии уголовного закона – то есть это было заключение заведомо невиновного лица, и за это латвийское правительство, конечно, тоже должно заплатить. В общей сложности, по нашим оценкам, на дискриминацию честного имени антифашиста было затрачено около пяти миллионов евро – следовательно, нам надо требовать ту же сумму в качестве возмещения морального вреда. Но есть еще и материальный вред, который был причинен жизни и здоровью ветерана. – Когда вы должны представить оценку ущерба? – Суд нас обязывает сделать это до 21 февраля. Причем, кроме расчета, мы должны представить справки о нахождении в тюрьме, в больнице и так далее. Подготовкой этого комплекта документов с переводом их на английский и французский язык я сейчас и занимаюсь. – Может ли суд оценить ущерб по-другому и если он присудит ее, то кто ее должен будет выплачивать? – При вынесении решения суд может согласиться с нашими оценками или же уменьшить их. Компенсация может быть взыскана с Латвии как с государства, а не с частных лиц. При этом латвийское государство имеет право сделать регресс на судей, следователей и так далее – раз они выступали от имени государства, то могут и ответить от его имени.