Игры в общаге

Естественно, что немало молодых представителей «победившего пролетариата» тянулись не столько к знаниям, сколько к «красивой жизни». В Москве по этой части особенно отличался рабфак при Менделеевском институте.В 1925 году сюда поступила учиться комсомолка Кудряшова, приехавшая в Москву из Чувашии. В общежитии рабфака скромную провинциалку встретили радушно и по-простому. Девушке тут же предложили сыграть в любимую игру рабфаковцев-менделеевцев «Ку-кареку». На все расспросы Кудряшовой, что это за игра, ей отвечали – «узнаешь». И суть игры состояла в том, что в комнате на какое-то время выключался свет, и под покровом темноты играющим разрешалось делать все. Дурочке из провинции этого, конечно, никто объяснять и не собирался.Легко представить себе ужас Кудряшовой, когда в темноте она вдруг почувствовала, что кто-то лезет ей под юбку и зажимает рот. Не помня себя, она в слезах вырвалась из общежитской комнаты.Целый вечер девушка бродила по городу, ничего не замечая вокруг себя. Ни родственников, ни знакомых в Москве у нее не было, и волей-неволей девушке пришлось возвращаться в общежитие. Наутро ее нашли повесившейся в душевой. Происшедшее без долгих раздумий списали на то, что у Кудряшовой случился нервный срыв.Спустя год, весной 1926-го, студент того же рабфака коммунист Коленцов изнасиловал сокурсницу, заразив ее при этом венерической болезнью. Коленцова исключили из партии, но в остальном дела у него обстояли прекрасно. Он безо всякого труда поступил в институт, в то время как изнасилованная девушка лечилась от «последствий любви» за свой счет.Кстати, партячейка вообще постаралась замять это дело, что ей вполне удалось. Многодневные пьянки, бутылки, летящие из окон под ноги прохожим, толпы проституток у дверей – все это было обычным в общежитии Менделеевского института.Власти на «шалости» будущих «советских профессоров» внимания не обращали – так же, как и институтские наставники. Более того, один из преподавателей (некий Брандуков) сам не раз врывался ночью в комнату одной понравившейся ему студентки и пытался «добиться взаимности». Когда терпению студентки пришел конец, она решила заявить об «ухаживаниях» преподавателя в милицию. Тут-то на бардак в менделеевском общежитии, наконец, обратили внимание. Самое интересное, что в начале разбирательства с благословения все той же партячейки имена преподавателя Брандукова и молодых коммунистов-насильников даже не упоминались.