Первая любовь – всегда без правил

Первая любовь – всегда без правил. Барышня втрескивается в хулигана, мальчик из хорошей семьи – в оторву. Наконец, самый щадящий родительские нервы вариант: юные влюбленные из одной социальной среды. Все равно в тартарары летит учеба, серьезному испытанию подвергаются отношения с родителями. А главное – ради чего? Ведь им рано! У первой любви либо вовсе нет будущего, либо оно гораздо драматичнее, чем у пар, которые успели «нагуляться» и строят семью, обладая маломальским опытом. Но путь к опыту и лежит через первую любовь. Ее не переждешь и не объедешь. Если б не девчонка, остался б пастухом Бизнесмен Андрей давно отметил сорокалетие, давно в разводе, но новую половину искать не хочет. Ему в жизни повезло – женился в двадцать на своей первой любви, которая стала и его первой женщиной. На свадьбе смотрел влюбленными глазами на свою девочку и видел ее в пионерском галстуке с белыми бантиками. Профессия у них была одна – переводчики. Но разный опыт. Он – курсант, два года в казармах, вокруг одни мужики, которые о женщинах в основном говорят, и в основном небылицы. Она – студентка престижного вуза, вокруг опять же мужики, да из непростых семей, валюта под давлением прет из карманов. Давно не пионерка и не девушка, и трудно ее осуждать за это: в каждом микросоциуме свои понятия о дозволенном, а кто хочет играть по другим правилам, тот выпадает. Она быстро поняла, что не следовало входить в давно утекшую речку юности. Ее раздражала советская еще Германия, куда поехала за мужем служить, квартира его родителей на Чистых прудах. Вернулась в Москву, переводила финнам, подыскивала гражданина Финляндии для «настоящего», «взрослого» брака. Через два года они развелись. Он сказал, что любит и будет ждать. В годы социальных потрясений Андрей со своим военным юридическим и свободным немецким ринулся в международный бизнес. Заработав на первый «мерседес», как мальчишка на новом велосипеде, колесил под ее окнами, чтобы она увидела. Зная ее любимые рестораны, появлялся там с девицами из эскорт-сервиса: у меня все пучком, видишь, кого отвергла? Первая любовь нередко дает толчок для карьерного взлета. Расхожий сюжет из теленовостей – политик или шоумен приезжает в родную деревню, а там отвергшая его красотка замужем за пьющим механизатором. И в глазах пресыщенного всеобщим вниманием человека вдруг загорится детское: «Видишь, чего я могу и стою?!» А механизатор, не сомневайтесь, ночью будет любить свою увядшую красотку, как в юности: «Все равно моя!» Старший друг отца, физик-ядерщик, почти ровесник ХХ века, однажды признался: «Я бы так и остался пастухом, если бы не девчонка». Конечно, я, сама тогда девчонка, заинтересовалась. Успела представить себе подругу жизни, верную спутницу. Оказалось – все наоборот: шестнадцатилетняя первая любовь пастушонка вышла замуж (в деревне взрослеют рано). С четырьмя классами образования он уехал в Москву, поступил в фабричнозаводское училище – и началась обычная для тех лет карьера. Когда уже в пятидесятые годы его фамилию опубликовали в списке лауреатов государственной премии, он думал о своей деревенской любви: прочтет ли она газету, поймет ли, что это он?! «А она прочла?» – наивно спросила я. И услышала: «А черт его знает! Я же там не был с тех пор, как уехал». Здесь и сейчас Психологи объясняют: первая любовь – это полигон, на котором мальчик и девочка создают новую для себя модель поведения мужчины и женщины. Интернет-форумы полны неотличимыми друг от друга эпизодами: «Он стоял (сидел), а я нарочно прошла мимо, а Он сказал (или не сказал, а посмотрел, или не посмотрел). Девочки, что делать?!» И девочки дают советы «на личном опыте», которого практически нет: «Попробуй не обращать на него внимания или подойди к нему и скажи все прямо» – словом, действуй перебором, авось что-нибудь получится. Для участников этой переписки она полна ярчайших эмоций, которые успели позабыть взрослые. Поэтому естественная (но совершенно неправильная) реакция родителей – «Дурью маешься, а уроки не сделаны». Идеальный родитель найдет время выслушать подростка и постарается все понять. Но совет даст взрослый: «Ну и забудь. У тебя этих денисов еще будет вагон и маленькая тележка!» А ребенок-то живет сегодняшним днем! Ему не нужен вагон денисов в неопределенном будущем, а нужен конкретный Денис здесь и сейчас. Или вообще никого и ничего. И вот уже на горизонте маячит явление, удостоенное специального названия: «подростковый (пубертатный) суицид». До сих пор не знаю, отчего погибла девочка из соседней школы, моя ровесница. Нам говорили – любила сидеть на подоконнике, выпала из окна случайно. Но среди подростков ходили другие слухи. Мы даже во главе со «все точно знающей» подругой бегали смотреть на парня, из-за которого несчастная покончила с собой. Факт тот, что каждый второй подросток всерьез думал о самоубийстве, а до 15% пытались свести счеты с жизнью. Другое дело, что такие попытки зачастую начинаются и заканчиваются тем, что подросток набирает таблеток (идет к электричке, открывает газ), но боится сделать решающий шаг. Родители, вернувшись с работы, застают ребенка перевозбужденным, и только. То есть первая любовь, конечно, полигон, но чувства на нем испытываются нешуточные и погибнуть ваше чадо может ни за грош. Что делать родителям? Главное – не мешать! Да, вы прекрасно видите, какое чудовище эта Манька, которая бесстыдно совратила вашего домашнего мальчика. Но дальше-то что? У вас всего два варианта действий. Сказать: «Или я, или она!» – и устраниться от решения проблемы. Мальчик все равно будет с ней встречаться, только втайне от вас. Второй вариант – не выпускать ситуацию из-под контроля. Помните, я начинала с того, что подросток в поисках взрослой модели поведения с партнером действует перебором вариантов? Вот и подскажите ему вариант. Ненавязчиво: «Когда папа за мной ухаживал, он оборвал все клумбы в районе» – пускай мальчик побезумствует, он будет чувствовать себя способным на рискованный поступок ради своей дамы. Или: «Мне достались билеты в театр – возьми, может, пригодятся кому-нибудь из знакомых». И пускай вульгарная Манька заявится в театр без лифчика, пускай шоколадкой пошуршит, пускай ему за нее будет стыдно. Взрослым с их опытом нетрудно спланировать ситуации, в которых нежелательный подросток будет вести себя неадекватно, станет посмешищем. Только самим смеяться над предметом обожания своего сына/дочери нельзя. Ребенок воспримет это как предательство. Короче говоря, первая любовь должна исчерпать себя до конца. Влюбились – узнали друг друга – разочаровались – расстались. Если вмешаться, разлучить, у человека останется заноза на всю жизнь, и будет он уже в зрелом возрасте шарахаться к той, недолюбленной. А вы на всю жизнь останетесь виноватыми. Я ли не ждала? То, что вся мальчишечья половина класса была влюблена в Наташу, а вся девчачья – в Андрюшу, иначе как местной модой не объяснишь. Все пишут ей (ему) записочки и торчат под окнами, а я чем хуже? Труднее всех в этой ситуации было главным героям: как тут разобраться, кто правда влюблен (влюблена), а кто – лишь за компанию? Андрюше нравилась Надя, но Надя, влюбленная по уши, была гордая и не давала ни понять, ни прикоснуться. Дала понять Наташа, и одноклассники одобрили их союз: кумир выбрал кумира, никому не обидно. Надя ждала его до тридцати лет, потом родила «для себя». Как жили Андрей с Наташей, как расстались – отдельная история. Факт тот, что через двадцать лет Андрей пришел к Наде. У него двое взрослых детей, которые не против того, чтобы отец устраивал жизнь, как ему хочется. У нее мальчик, который, наоборот, горячо против материной самостоятельности. Он любит папу и не понимает, почему они с матерью не поженятся. При всем том женского опыта у Нади практически нет, если не считать недолгих отношений с отцом мальчика, которые были сродни искусственному осеменению. Три года Андрей и Надя рвались друг к другу, пытаясь вернуться в переживания юности, но у сорокалетних это получалось неважно. То мальчик посмотрит на Андрея волком, заставляя крепко задуматься о будущем с таким приемным сыном. То Надя начнет вести себя как шестнадцатилетняя: недомолвки, обиды, намеки, ревность к работе, к детям и к черту лысому. А он давно прошел эти тренинги и хотел доверия и уюта. Вздохнул и ушел. Надя до сих пор не может понять, в чем виновата. Она ли не верная, она ли не ждала? И сейчас живет без мужа, хотя отец ее мальчика – вот он, по-прежнему готов жениться. Приз жизни, первую любовь – лысеющего, но все еще обаятельного Андрюшу, получила влюбленная в него с детства Лариса. Она была подругой его первой жены, наблюдала за ним всю жизнь и вила гнездо, в котором бывший кумир класса наконец-то обрел покой. Школьных друзей она решительно отсекла. Там еще с десяток девчонок, когда-то влюбленных в Андрея. Мало ли… Кризис середины жизни заставляет провести ревизию всего, что мы успели создать: карьеры, семьи, собственной личности. Мало кто остается абсолютно доволен результатами – и это нормально для людей 35–37 лет, еще не растерявших ни сил, ни амбиций. Но как раз они, нерастраченные силы и амбиции, шепчут: а не вернуться ли к началу, не попробовать ли то, что когда-то не удалось? И возвращаются, подсознательно ожидая встретить оставленного в прошлом подростка. Но на свидание приходит усталый мужик или битая жизнью стерва... Не застревайте в прошлом, предупреждают психологи, нельзя дважды войти в одну и ту же реку. Это все понимают. Но порой так хочется! Кто любил Маринку? Как собрались мы на юбилей школы, как орали в свои пятьдесят, что наша школа лучшая в мире, и наши девочки и наши мальчишки самые юные и прекрасные… Когда уже изрядно выпили (от счастья так и не опьянев), наш доктор наук грамотно сформулировал то, о чем всю жизнь думалось: «Как хорошо, что мы женились на других и остались для одноклассников светлыми мечтами юности, которые не разбились о быт!» Расчувствовавшиеся «мальчики» выпили за прекрасных «девочек» и заспорили, кто больше любил нашу первую красавицу Маринку. Маринка, сама доктор наук и мать троих детей, цвела как роза в этом море выплеснутой из глубины сердец нежности. Хитроумный финансовый воротила Сашка далеко за полночь заявил: вот вы ее любили, но выпили и за руль не сядете, а я весь вечер пил минералку и теперь повезу Маринку домой! Коммерсант Сережка полез к политологу Ольге: хоть теперь-то можно тебя проводить? А в квартиру пустишь? Грозился убить любого, кто встанет на его пути. Многоопытные «мальчишки» его остудили: морду сопернику следовало бить в шестнадцать лет, и теперь, в свои пятьдесят, она бы это ценила, но ты сдрейфил тогда... Сережка все равно пошел провожать, и, как и тридцать пять лет назад, Ольга захлопнула дверь перед его носом. Вот мы какие – всегда молодые, потому что смотрим друг на друга из юности. Остается только повторить за нашим доктором: «Как хорошо, что мы женились на других и остались для одноклассников светлыми мечтами»… НАЗЫВАЛИ ЛИ ВЫ СВОИХ ДЕТЕЙ ИМЕНЕМ ПЕРВОЙ ЛЮБВИ? Положительно ответили 40% женщин, родивших мальчика «для себя», без мужа, и 5% замужних (хранили тайну или боялись воспоминаний?). 35% опрошенных мужчин или назвали свою дочь именем первой любви, или хотя бы настаивали. ВЫ ИСКАЛИ ЖЕНУ, ПОХОЖУЮ НА ПЕРВУЮ ЛЮБОВЬ? На этот вопрос 60% мужчин ответили «да». Из них: нашли – 5%; не нашли – 70%; хотели вернуться к первой любви – 20%. Из пытавшихся вернуться ответили: «Было уже поздно» – ПОЧТИ ВСЕ; «Она меня ждала и была к этому моменту свободна» – 1 ЧЕЛОВЕК. Помнится, в то время образ женщины, призрак женской любви, почти никогда не возникал определенными очертаниями в моем уме; но во всем, что я думал, во всем, что я ощущал, таилось полуосознанное, стыдливое предчувствие чего-то нового, несказанно сладкого, женского... Это предчувствие, это ожидание проникло весь мой состав: я дышал им, оно катилось по моим жилам в каждой капле крови... И. С. Тургенев. «Первая любовь P.S.Думаю поинтересоваться у специалистов: а маньяки откуда? Тоже первая любовь послала куда подальше? И они пошли охотиться за красными пальтишками или русыми головками – или что там отпечаталось в памяти? ДАМА И ГИМНАЗИСТ В мае 1897 года на курорте Бад-Наугейм блистала голубоглазая красавица, великолепная певица с консерваторским образованием, жена штатского генерала Ксения Михайловна Садовская. На той ярмарке тщеславия, которая неизбежно возникает при курортном безделье, некая шабс-капитанша Александра Андреевна Кублицкая-Пиоттух и ее сестра Мария, старая дева, рядом не стояли с генеральшей. Из массы дам полусвета, привлеченных дешевизной жизни в Германии, их выделял только сын и племянник, златокудрый красавец, писавший стихи. Шестнадцатилетний гимназист только что сдал экзамены за седьмой класс. Таскал за маман и теткой зонтики и пледы, морщась, когда его называли домашним именем Сашура. Фамилию носил по отцу, первому мужу штабс-капитанши, – Блок. «Она первая заговорила со скромным мальчиком, который не смел поднять на нее глаз, но сразу был охвачен любовью. Красавица всячески старалась завлечь неопытного мальчика», – с желчью будет вспоминать тетка поэта. Правда здесь лишь то, что восьмиклассник влюбился. Садовская была ровесницей его матери, на воды приехала подлечиться после третьих родов. Может быть, в мыслях она и допускала курортный роман, но не такой. Не такой! Настырный гимназист сопел за кустами и по утрам клал цветы на ее порог. Не зная куда деваться, Садовская даже зонтиком его била по рукам. Но в глазах матери и тетки это выглядело изощренной игрой. «Он, ухаживая впервые, пропадал, бросал нас, был неумолим и эгоистичен. Она помыкала им, кокетничала, вела себя дрянно, бездушно и недостойно», – это теткина дневниковая запись. Ключевые слова – «БРОСАЛ НАС». Позже мать и тетка подтолкнут Блока к женитьбе на Любе Менделеевой, дочери великого химика – лишь бы забыл Садовскую. А потом будут бешено ревновать его к жене… У меня сильное подозрение, что тогда в Бад-Наугейме Садовская решила уступить притязаниям юного Блока назло возненавидевшим ее женщинам. И вот однажды… За старой липой покрывало Мелькнуло, скрылось… вот опять… И в лунном свете побежала Тропою тень ее порхать. В такую ночь успел узнать я, При звуках ночи и весны, Прекрасной женщины объятья В лучах безжизненной луны. До утра прождав сына, разъяренная Александра Андреевна бросилась к «гнусной совратительнице». Грозила серной кислотой в лицо и каторгой. Садовская молча выслушала истерические вопли – и распахнула дверь, предлагая выметаться. Не сумев разлучить любовников, мать нанесла коварный удар: «Куда деться, Сашурочка, возрастная физика, – заявила она сыну, – и, может, так оно и лучше, чем публичный дом, где безобразия и болезни?» Домой писала: «Сашура у нас тут ухаживал с великим успехом, пленил барыню, мать троих детей и действительную статскую советницу. Смешно смотреть на Сашуру в этой роли... Не знаю, будет ли толк из этого ухаживания для Сашуры в смысле его взрослости и станет ли он после этого больше похож на молодого человека. Едва ли». Встречи Блока и Садовской продолжались и в Петербурге, но осмеянная, опошленная любовь постепенно сошла на нет. Мать не подозревала, что впрыснутый ею яд отравил всю интимную жизнь сына. Женившись на Любе, он посвящал ей стихи – и только. «Физическая близость с женщиной для Блока с гимназических лет – это платная любовь», – констатировала платоническая жена. «Я до идиотизма ничего не понимала в любовных делах… Он сейчас же принялся теоретизировать о том, что нам и не надо физической близости, что это «астартизм», «темное» и Бог знает еще что». В 1909 году Блок с женой поехал в Бад-Наугейм. Стихи, которые он по обыкновению послал оттуда матери, дышат воспоминаниями о Садовской. Испугавшись призрака первой любви, Александра Андреевна пустила ложный слух о смерти противницы. Блок завершил лирический цикл «Через двенадцать лет», посвященный К. М. С. , такими строками: Жизнь давно сожжена и рассказана, Только первая снится любовь, Как бесценный ларец перевязана Накрест лентою алой, как кровь. И когда в тишине моей горницы Под лампадой томлюсь от обид, Синий призрак умершей любовницы Над кадилом мечтаний сквозит. Они больше никогда не встретились, хотя жили в одном городе и ходили по одним улицам. В двадцатые годы в Одессе врач-психиатр, поклонник Блока, разбирая вещи умершей в больнице полусумасшедшей старухи, найдет перевязанные алой лентой письма какого-то влюбленного гимназиста. Совпадение инициалов пациентки с посвящением «К.М.С.» заставит его прочесть письма. С изумлением он узнает в старухе «синеокую» – первую любовь поэта.