Завершился конкурс Памяти Лучано Паваротти

КОНКУРС памяти Лучано Паваротти проходил в Санкт-Петербурге в три тура: на первом исполнялись арии, на втором – неаполитанские песни, на третьем – дуэты. Художественной вдохновительницей конкурса, его патронессой и председателем жюри была Елена Образцова.Среди членов жюри – одни знаменитости, тенора Луиджи Альва, Джакомо Арагаль, Никола Мартинуччи, Зураб Соткилава.Прослушивания прошли динамично, не превращаясь в длительный марафон. Кульминацией стал концерт-импровизация, «по-суворовски», со стратегическим блеском проведенный Примадонной. У портрета Паваротти, словно для живого Лучано, пели арии и дуэты Зураб Соткилава и сама Образцова.А еще – синьор Мартинуччи, который великолепно исполнил культовую арию Канио из «Паяцев». Затем – дуэт из «Сельской чести» для другого члена жюри, Арагаля, с певицей Еленой Борисевич.И, наконец, Альва с молодой Светланой Мончак солировали в «Застольной» из «Травиаты». В финале все жюри, как в омут с головой, кинулось в бездну под названием «Очи черные». Не зная русского текста, вместо «очи страстные» певцы экзальтированно скандировали: «Образ-цо-о-ва!» В холодный академизм питерской филармонии было влито истинно московское вакхическое дыхание жизни.А победителями стали москвичи – аспирант Хоровой академии Алексей Татаринцев, солист «Новой Оперы» Хачатур Бадалян и 23-летний Алексей Саяпин из Саратова.После концерта корреспонденту «ВМ» удалось поговорить с Еленой Образцовой.– Как зародилась идея проведения конкурса теноров в память Паваротти? – Паваротти был добрый, веселый, с чувством юмора, светлый человек. Его улыбка освещала все репетиции, все театры, где он выступал. Я пела «Бал-маскарад» с Паваротти в Метрополитен-опера и в Сан-Франциско. Лучано часто дарил мне громадные платки, которые сам очень любил… Как только его не стало, то первой мыслью было, что нужно в память великого певца что-то сделать. Решила, что конкурс. Было подано 78 заявок, я сама прослушала всех молодых претендентов на СD и DVD, отобрала 35 человек, до третьего тура дошли восемь.– Каково ваше впечатление от участников конкурса? – Все с голосами. Мальчишки боялись, много кричали на первом туре. Неаполитанские песни пели лучше, кричали меньше. Форсировать голос – это плохо. Тенор – это самый трудный голос. Для верхних нот нужна специальная техника. Я боюсь работать с тенорами, мне всегда кажется, что у них горло треснет. А педагогов хороших мало.– С кем из теноров вы любили петь? – «Кармен» с Атлантовым.Незабываемый был последний акт. «Сельскую честь» с Доминго. «Вертера» с Альфредом Краусом. У Каррераса в «Вертере» и «Кармен» не хватало драматического материала. Но Каррерас тонкий певец, он прекрасно исполнял камерный репертуар.Больше всего я пела с Доминго. И как партнера я его очень любила. Обаятельный, красивый человек. Умный певец, актер, настоящий музыкант.Вообще, и Каррерас, и Паваротти, и Доминго дружили.Когда Каррерас заболел, они все собрались вместе и давали концерты, чтобы доказать, что Каррерас может петь.– Как вы относитесь к новой режиссуре в опере? – Мне не нравится, если режиссура портит оперу, ставит все вверх ногами. А когда делают купюры – это от недостатка таланта и культуры.Сын дель Монако, режиссер, попросил меня петь Кармен.Но когда я увидела, что Хозе – полицейский, Кармен – проститутка, а Тореодор – в красных трусах и боксерских перчатках, то уехала.– Кто вам помогал с конкурсом и думаете ли продолжать начатое? – Лариса Долина спасла конкурс. Я с ней «хулиганила» на «Новой волне» в Юрмале. Там я отдохнула. Порадовалась встречам. И познакомилась с Ларисой, которой я всегда восхищалась. Мне еще помогали Басков, Чубайс, Бородин. В дальнейшем хочу делать конкурсы «голосов»: сопрано – памяти моей подруги Ренаты Тебальди; меццо-сопрано – памяти Федоры Барбьери.– Когда москвичи услышат вас? – В Большом в декабре пою Графиню в «Пиковой даме».