Чему научила трагедия в московской подземке

Сегодня у Северного выхода с платформы станции метро “Автозаводская” зажгутся поминальные свечи – пять лет назад 6 февраля 2004 года от взрыва террориста-смертника в вагоне поезда, следовавшего в сторону “Павелецкой”, погибло 42 человека, увечья получили 250 пассажиров.…Тот день я помню очень хорошо. Потому что живу в двух шагах от “Автозаводской” и каждое утро, отправляясь на работу, сажусь в переполненный поезд едущий в сторону центра. Но в тот страшный день до метро я не дошел.По Автозаводской улице навстречу мне уже шли толпы людей. И что-то в их облике вызывало тревогу. А когда одна из девушек обратилась ко мне с вопросом – какая рядом ближайшая станция метро? – я понял, что произошло ЧП. Потом были сообщения по телевидению, газеты в траурных рамках, и еще долго, как эхо того взрыва, откуда-то возникало чувство страха, едва только поезд с грохотом втягивался в темное жерло тоннеля…Честно говоря, отголоски того страха иногда возвращаются и сегодня. Ведь прошло-то всего пять лет – срок ничтожно малый, чтобы зарубцевались раны.Что же говорить о ранах физических и душевных, которые получили жертвы того чудовищного события? Моя знакомая – завуч одной из московских школ, по воле случая оказалась в том самом поезде. Хорошо, что не в том самом вагоне… Она и ехать то в то утро не должна была, оказалась в метро случайно: женщина готовилась к юбилею своей матери, которая живет в Чертанове, и весь день накануне готовила угощенье к праздничному столу. Переночевала у матери утром и, подремывая в вагоне, отправилась на работу.Вера Михайловна не любит вспоминать о том случае. Оно и понятно, очнулась она на вторые сутки, и не сразу смогла назвать собственное имя – врачи определили амнезию. Память возвращалась постепенно. Но то, что случилось в вагоне метро, когда ее завалило мертвыми телами и осколками стекла, она так и не вспомнила. К счастью не вспомнила.Зато ее сын, двое суток не находивший себе места, обзванивавший все морги и больницы – матери не было ни среди живых, ни среди мертвых – до конца дней будут помнить тот телефонный звонок:– Игорь Викторович? Ваша мать работает завучем? Мы нашли в вагоне метро ее служебное удостоверение…Она его раньше не теряла?У парня запершило в горле. Он не знал, что говорить, что думать. И верить в страшное не мог, точнее – не хотел… Только в конце вторых суток ситуация разрешилась. И он примчался в больницу, где с ожогами и травмами, но живая и с ясным умом, лежала в реанимационной палате его мать.Страшные воспоминания остались и у тех, кто был первым на месте происшествия, оказывал помощь, выводил людей из тоннеля.– Тот день стал испытанием для всех, – рассказывает Артур Ладзин – в то время начальник ОВД по району Дорогомиловский. – Наш отдел расположен в двухстах метрах от метро. Я прибыл на место одним из первых. Врагу такое увидеть не пожелаешь. Вся платформа была заложена телами и фрагментами тел, раненым оказывали первую помощь на месте. Но, несмотря на сложность ситуации, стресс, люди работали собранно, мобилизовано, забыв об усталости и времени. Никто не ушел после окончания дежурства, об этом даже не было и речи.Если бы не час пик, жертв могло быть еще больше. По существу набитый под завязку вагон принял весь удар на себя, сыграл роль “подушки”. Но это стало ясно позже, после анализа и изучения обстоятельств. А тогда анализировать было некогда, нужно было спасать людей, оказывать психологическую и медицинскую помощь тем, кто чудом уцелел во время взрыва.– Многие из наших сотрудников уже имели опыт работы в таких условиях, – вспоминает участник тех событий Михаил Мазур, руководивший поисково-спасательным отрядом №7 Южного административного округа. – Они спасали людей после взрыва на Каширском шоссе, Пушкинской площади, работали на Дубровке…На место, узнав о ЧП, приехали даже те, кто был на больничном, не говоря уже о тех, кто в тот день отдыхал после рабочей смены. Для людей не было чужой боли.Теперь нам известно имя смертника, который взорвал бомбу в вагоне метро, знаем мы и имена тех, кто был его пособником. Каждый из них получил заслуженное наказание. Это, конечно, не вернет жизнь и здоровье жертвам, не слишком утешит их близких и родственников. Но безусловно станет предостережением для тех, кто использует террор как инструмент политики.И для столицы эти страшные уроки не прошли даром. Изменилось наше отношение ко многому, в том числе и к безопасности, стала более обостренной и активной гражданская позиция. Нельзя сказать, что теперь мы полностью застрахованы от ЧП и наша жизнь стала безопасной. Но то, что террор отступил – очевидно, и подтверждается фактами. За последние два года в Москве не зарегистрировано ни одного серьезного террористического акта. А в прошлом году, таких случаев не было вообще. За всем этим стоит серьезная плановая работа оперативного штаба Национального антитеррористического центра, куда входят представители правительства столицы и силовых ведомств.– Людям эта работа незаметна, – говорит прокурор Москвы Юрий Семин. – И если вдуматься, то это хорошо. Значит, мы предупреждаем и не допускаем терактов. И снижать внимание к этой проблеме недопустимо. Нужно продолжать опечатывать подвалы, чердаки, устанавливать видеокамеры, патрулировать проблемные участки города…И самое важное, необходимо и дальше укреплять фундамент системы безопасности, в том числе и в плане профилактики терроризма и экстремизма.[b]ЧИТАЕМ ВМЕСТЕАнтон ПАЛЕЕВ, депутат Мосгордумы:[/b]