Вернуть детям улыбку

[b]Научно-практический центр в Солнцеве – крестник «Вечерки». Больше 10 лет наша газета поддерживает и внимательно следит за успехами этого уникального коллектива. Здесь помогают детям в, казалось бы, самых безнадежных ситуациях. Причем детям со всего СНГ. И бесплатно.Кроме того, главные пациенты здесь – малыши, которым нет еще года. Больница – не роскошь.Конечно, среди маленьких пациентов здесь нет ни одного ребенка с «легким» диагнозом. Недаром полное название НПЦ – «Научно-практический центр медицинской помощи детям с пороками развития черепно-лицевой области и врожденными заболеваниями нервной системы». А это – эпилепсия, онкология, кровоизлияние в мозг, заячья губа, спинномозговые грыжи и другие непростые заболевания, где без скальпеля хирурга не обойтись.За год врачи успевают сделать более тысячи сложнейших операций, помочь 2 тысячам детей от 0 до 18 лет.Журналисты «Вечерки» прекрасно помнят, как еще два с половиной года назад центр ютился в бывшем здании Кунцевского райкома партии на Можайском шоссе. Тесные палаты, подтеки на штукатурке. Сейчас в Солнцеве – настоящий дворец на уровне европейских стандартов. Вместо затоптанного фойе с колченогим гардеробом – огромный холл, стеклянная крыша-купол. Фонтан, зелень, рыбки в громадном аквариуме – подарок столичного зоопарка. Только икона младенца-целителя Пантелеймона напоминает – ты в больнице.Это раньше у нас гордились, создавая архипелаги больничных коек на тысячу мест от всевозможных болезней. А в центре пошли по западному пути – узкая специализация, 250 койко-мест.Зато новейшее оборудование, какое только есть в мире. Уютные «номера» на одного, максимум двух маленьких пациентов (каждый лежит со своей мамой и смотрит российские мультики нон-стоп). При палате сверкающий импортной сантехникой санузел-душевая. Уголки отдыха с игрушками и телевизором. Кругом полно света и воздуха.Но главное – детей лечат кандидаты и доктора наук, преподающие на кафедрах столичных вузов. Руководитель НПЦ – Андрей Притыко, к примеру, детский нейрохирург высшей категории, академик РАЕН, профессор, доктор медицинских наук, заслуженный врач РФ – заведует кафедрой черепно-лицевой хирургии.Поэтому, естественно, на базе центра ведется и научная работа, пишутся и защищаются диссертации, собираются международные симпозиумы.Собственно, с Андрея Притыко все и началось. 20 лет назад, выпускником института им. Н. И. Пирогова, он пришел работать в детскую клиническую больницу республиканского подчинения.Тогда это было единственное место не только в Москве, но и в стране, где, кроме прочего, делали челюстно-лицевые операции.Уже скоро молодой хирург показал, что ему доступны и более сложные операции, связанные с нейрохирургией.А еще через 3 года доверие к молодому специалисту (тогда ему не было даже тридцати) выросло настолько, что Притыко поручили возглавить при больнице Центр патологии нервной системы и черепно-лицевых аномалий.Когда мэр Москвы Юрий Лужков увидел, каких успехов добились в центре детские врачи, он загорелся идеей создать в столице свой собственный медицинский центр для ребят. Только гораздо лучше. На уровне самых передовых мировых стандартов. И хотя за окнами вполне установились рыночные отношения, мэр твердо заявил: «Мы детей со всей страны будем лечить бесплатно!» Правда, до мировых стандартов было еще далеко. 8 лет в НПЦ шло накопление опыта и борьба за достойное место под солнцем. Еще два с половиной года благодаря поддержке Юрия Лужкова велось интенсивное строительство нового здания в Солнцеве. Были привлечены лучшие архитекторы России, Голландии. Мэр лично приезжал на стройку курировать ход строительства.Торжество с разрезанием ленточки, оркестром было намечено на сентябрь 2004 года... Но тут разразился Беслан. Конечно, все состоялось. И Юрий Лужков принял любимое детище. Однако радость была омрачена жуткой трагедией ни в чем не повинных детей.– Это уж потом я понял: наш центр – своего рода дань всем детям, которых мы помогаем защитить от тяжелых недугов, – говорит сегодня Андрей Притыко.Отделение хирургии для новорожденных было хрустальной мечтой руководителя НПЦ, когда центр еще бытовал на Можайке. Сейчас это стало возможным.Здесь лечатся совсем крохи. Вот 2-дневный (!) мальчик. Он попал сюда из роддома со спинномозговой грыжей. Его привезли в кювезе для новорожденных – прозрачной емкости, подключенной к аппарату дыхания и подогреву.Пока мама оправляется от родов, крошку готовят к операции.– А недавно была девчушка с огромной, как вторая голова, грыжей на шее, – рассказывает главная медсестра отделения Людмила Патрикова. – Никто не думал, что выживет. Но ничего – хирурги частично «утопили» мешок грыжи в ткань. А подрастет, сделают еще одну, окончательную операцию. И все будет нормально.Сейчас в отделении готовы помочь любому малышу, который оказался в беде. Пока в центре нет только своего окулиста. Недавно приглашали со стороны, нужно было приварить лазером сетчатку глаза. А все остальные виды хирургической помощи – удаление опухолей, исправление дефектов тканей черепа, неправильного срастания его костей, деформаций лба, челюстей, глазниц, заячьих губ, расщепленного неба, пороков, связанных с поражением центральной нервной системы и даже самые сложные нейрохирургические операции на мозге – делаются специалистами НПЦ.Организм новорожденных пластичен, чем раньше ему оказана медицинская помощь (счет идет на первые день-два после рождения), тем лучше результат. Особенно это касается недоношенных ребят (а таких немало). Сосуды головного мозга у них слабые, ломкие, часто происходит кровоизлияние в мозг.Если не помочь ребенку мгновенно, можно получить глубокого инвалида. Вот бригада врачей НПЦ и выезжает в столичные роддома по первому же звонку.Мигом снимают УЗИ мозга новорожденного, оценивают характер кровоизлияния. И либо делают пункцию – откачивают из мозга жидкость, либо вживляют в него дренаж.– Ребенок может спокойно расти, набирать вес. А уже подросшего мы доставляем в наш центр на активное, в течение 2–3 месяцев долечивание, – рассказывает и.о. заведующего хирургическим отделением для новорожденных Виктор Петраки. – Результат превзошел наши ожидания. Обычно таким ребятишкам делали шунтирование, что давало много осложнений уже и во взрослом возрасте. А мы применяем щадящий метод дренажа. И возможным это стало лишь благодаря условиям нового центра, – считает Виктор Леонович.В течение этого года НПЦ благодаря столичному бюджету и поддержке Юрия Лужкова получит вторую партию оборудования (до этого оснащенность составляла 40%, теперь будет 100%).Самое главное – наконец-то появится диагностическая техника (компьютерная и МРТ-томография, ангеография). Без нее маленьких пациентов приходится возить за тридевять земель, в другие клиники. Заработает и медико-генетическая лаборатория. А значит, будущие мамы-папы еще до беременности смогут знать, нет ли в их организмах тревожных симптомов для будущего потомства? В полную мощь заработают все 6 операционных (сейчас их 3), отделение стоматологии, реабилитации. И еще важно – наберет темпы лаборатория молекулярной биологии, стало быть на принципиально новый уровень выйдет нейроонкологическая служба НПЦ.Как самостоятельная отрасль нейроонкология в России выделилась лишь 20 лет назад (в мире – на 20 лет раньше). Но уже сегодня можно говорить о заметных успехах. Раньше пациент с онкодиагнозом считался приговоренным. Сегодня половина успешно борется с недугом.– Но родители-то хотят, чтобы все их дети были здоровы, – говорит куратор нейроонкологической службы НПЦ Борис Холодов. – Потому важно вести профилактику, диагностику этого заболевания на молекулярно-биологическом уровне. Прогнозировать чувствительность опухоли к новым видам лечения. И вот такая возможность появится у НПЦ.– Сдаваться, – считает Борис Владимирович, – не нужно никогда. Недавно был у нас пациент, 12-летний мальчик из Еревана. Пройдя лечение в одной из московских клиник, ребенок был фактически отправлен домой умирать. Но родители не стали уезжать из Москвы, и Цолак (так зовут мальчика) стал пациентом службы выездной помощи НПЦ на дому.Тут нужно сказать пару слов о самой службе – фактически это первый в Москве детский хоспис.Бывая в Голландии и Германии, руководитель НПЦ Андрей Притыко познакомился с тем, как поставлено это дело за границей. В Германии, например, 30 детских хосписов. В них работают психологи, священники, воспитатели.Ребенок может жить здесь с родителями постоянно или какоето время. Снова приезжать, играть, заниматься, участвовать в праздниках.Директор НПЦ решил, что и московские тяжелобольные ребятишки и их родители должны получить такую возможность.Тем более что вокруг филиала долечивания НПЦ, что на Лосином Острове – прекрасная природа, лес и есть место, чтобы построить отдельное здание (а таким и должен быть хоспис).– Юрий Михайлович Лужков подписал все необходимые документы, – говорит Андрей Георгиевич. – Так, в прошлом сентябре в Москве был открыт первый детский хоспис. Правда, получилось пока не совсем то, что планировали. Нет еще отдельного здания, и потому при НПЦ заработала выездная служба помощи маленьким пациентам. 12 врачей (плюс священник, психолог, волонтеры) по первому зову приезжают к ребятишкам в любой конец Москвы и делают все, что необходимо – перевязки, анализы, капельницы, переливание крови. В неделю служба принимает до 30 вызовов.Вот одним из пациентов такого выездного хосписа и стал Цолак Мнацаканян. Ребенок уже месяц не мог двигаться и глотать. Опухоль удалили. Но последствия, которые она дала, были, по мнению врачей, несовместимы с жизнью. И все-таки случилось чудо. В течение месяца болезнь отступала и наконец совсем оставила мальчика. Так что в пятнадцать минут первого новогодней ночи он сам набрал номер телефона Бориса Холодова (Борис Владимирович возглавляет в НПЦ выездную службу хосписа) и поздравил его с Новым годом! Сейчас состояние ребенка тревог не вызывает.Одна из визитных карточек центра – отделение челюстно-лицевой хирургии. На счету его заведующего, Геннадия Гончакова, – 8 тысяч прооперированных ребят. «Такого количества нет, пожалуй, ни у одного хирурга-коллеги в стране», – говорит он.А все потому, что начал работать в этой области Геннадий Васильевич еще 30 лет назад. Делал по 4 операции в день.За границей, кстати, челюстно-лицевая хирургия считаются «пластикой». А она больших денег стоит – до 125 тысяч долларов! И занимается ею куча разных клиник, частных и государственных. А потому у среднего врача в год всего 12–15 операций. Поэтому качество – соответственное. Даже известному благотворительному американскому фонду «Улыбка» до наших специалистов далеко.С этим фондом у Геннадия Васильевича вышла история. Както забросила его судьба в Туву. И поразился он, как много там неоперированных детей. Ладно бы только маленьких, а то 16-летние вырастают с загубленной внешностью и судьбой. В общем, надумал Геннадий Васильевич лететь в Туву оперировать и предложил поучаствовать в благотворительной акции представителей американского фонда «Улыбка». Но они отказались.Выручил родной НПЦ. Андрей Георгиевич Притыко собрал команду хирургов, анестезиологов, материалы, оборудование и устроил выездной десант. За 10 дней были прооперированы 40 человек.– Судя по тому, что заячья губа и волчья пасть были известны и в далеком прошлом, дело здесь не только в экологии, – говорит заведующий отделением. – Алкоголь совершенно точно может быть причиной. Во Франции таких ребятишек даже называют «дети суббот». И с бытовой химией нужно поаккуратнее. Как-то еще в 80-е годы в Москве в Олимпийской деревне работала бригада женщин-отделочниц. И вот паркетный лак или вредная нитроэмаль тому виной, но только потом все отделение было заполнено малышами тех мам.Сейчас в отделении живет обаятельная и милая девочка Настя – год от роду. Мама оставила Настю в роддоме с рассеченной губой и небом. Отказалась от нее.А врачи из дома ребенка, куда она попала, привезли сюда на операцию. Губка у Насти сейчас уже хорошая, симпатичная, осталось привести в порядок небо. Но самое главное, малышка так понравилась женщине из Киргизии, которая лежала здесь же в отделении со своим ребенком, что та решила удочерить и забрать Настю к себе. Пишет, уже и новый дом на родине приобрели, чтобы было, где развернуться двум малышам.А этой маленькой девочке из Ингушетии – мама гуляет с ней в легонькой коляске по коридору – операция только предстоит. Но никто не сомневается – выйдет красавица. Директор центра Андрей Притыко меж тем бурлит уже новыми проектами – хочет, совместно с коллегами из Дюссельдорфа, устроить на базе НПЦ школу для медсестер. Обучать их европейским стандартам ухода за новорожденными, в том числе после операций.