Фазиль Искандер: «Иногда пишу стихи»
Писатель Фазиль Искандер уже давно никому не дает интервью. И даже тот факт, что в свое время он дал мне рекомендацию в Союз писателей, мало повлиял на его решение ответить на вопросы «Вечерки», скорее повлияла моя настойчивость. Я звонил ему с этой просьбой практически с выхода первого выпуска «Письменного стола».Наконец Искандер согласился. Но в ответах был краток. Что ж, по определению классика, краткость – сестра таланта.– Никогда об этом не задумывался. Мне это совершенно неинтересно.– Иногда.– Все интересны – от Пушкина до Толстого и Достоевского.– Нет, такой книги у меня нет.– Нет. Хотя… Все-таки Лев Толстой. И все-таки Пушкин.– Много есть хороших писателей, кое-кто из современных писателей мне очень интересен. Но имена называть не буду.– Это как придется. Иногда просто открываю журнал, вижу – рассказ, начинаю читать – интересно, и в результате прочитываю с удовольствием. По подсказке я ничего не читаю.– Ну, конечно. Их читаю.– Битов.– Нет-нет, уже не помню.– Очень в общем. Это были какие-то стихи…– Да. Иногда..– Нет, я сейчас никуда не выезжаю. Отдыхаю от работы я, читая какого-нибудь интересного мне писателя. Вот и все.– Что бы я им мог пожелать? Как писатель я им мог бы от всего сердца пожелать читать побольше талантливых писателей![b]Фазиль ИСКАНДЕРФрагмент повести[/b][i]Я вышел на открытое место и увидел белое кладбище, озаренное белой луной.Холодея от страха, я вспомнил, что когда-то проходил мимо него, но тогда это было днем, и оно не произвело на меня никакого впечатления. Вспомнил, что сбил тогда несколько яблок. Я нашел глазами дерево, и, хотя оно сейчас казалось совсем другим, я старался вернуть себе то состояние беззаботности, когда сбивал с него яблоки. Но это не помогло. Дерево неподвижно стояло в свете луны с темно-синей листвой и бледно-голубыми яблоками. Я тихо прошел под ним.Кладбище напоминало карликовый городок, с железными оградами, зелеными холмиками могил, игрушечными дворцами, скамеечками, деревянными и железными крышами. Казалось, люди, после смерти сильно уменьшившись и поэтому став злее и опаснее, продолжают жить тихой, недоброй жизнью.Возле нескольких могил стояли табуретки с вином и закуской, на одной даже горела свеча, прикрытая стеклянной банкой с выбитым днищем. Я знал, что это такой обычай – приносить на могилу еду и питье, но все равно сделалось еще страшнее.Пели сверчки, свет луны белил и без того белые надгробья, и от этого черные тени казались еще черней и лежали на земле, как тяжелые, неподвижные глыбы.Я старался как можно тише пройти мимо могил, но палка моя глухо и страшно стучала о землю. Я ее взял под мышку, стало совсем тихо и еще страшней. Вдруг я заметил крышку гроба, прислоненную к могильной ограде рядом с еще не огороженной свежей могилой.Я почувствовал, как по спине подымается к затылку тонкая струйка ледяного холода, как эта струйка подошла к голове и, больно сжав на затылке кожу, приподняла волосы. Я продолжал идти, все время глядя на эту крышку, красновато поблескивающую в лунном свете.Я тогда еще не знал, что по мусульманскому обычаю покойника хоронят без крышки, видимо, чтобы облегчить ему воскресение. Гроб накрывают досками наподобие крыши.Я был уверен, что покойник вышел из своей могилы, прислонил крышку гроба к ограде и теперь ходит где-нибудь поблизости или, может быть, притаился за крышкой и ждет, чтобы я отвернулся или побежал.Поэтому я шел, не шевелясь и не убыстряя шагов, чувствуя, что главное – не сводить глаз с крышки гроба.Под ногами зашумела трава, я понял, что сошел с тропы, но продолжал идти, не выпуская из виду крышку. Вдруг я ощутил, что проваливаюсь в какую-то яму.Я успел увидеть полоснувшую небо луну и шлепнулся на что-то шерстистое, белое, рванувшееся из-под меня в сторону. Я упал на землю и лежал с закрытыми глазами, дожидаясь своей участи. Я чувствовал, что он или, вернее, оно где-то рядом и теперь я полностью в его власти.В голове мелькали картины из рассказов охотников и пастухов о таинственных встречах в лесу, о случаях на кладбище.Оно медлило и медлило, страх сделался невыносимым, и я, собрав силы, распахнул глаза, как будто включил свет.[/i]