Все весенние русские книжки...

Солженицынскую премию получил Олег Павлов за книгу «Гефсиманское время». Это не художественная проза, а публицистика — размышления о том, что происходило с русскими людьми в девяностые годы.

Это очень сильная книга; случись такая сто лет назад, ее бы написал Лев Толстой, и все было бы понятно: глыба, матерый человечище создал очередной шедевр, по стране прокатились бы волнения.

Но сегодня (мы в этом твердо уверены) ничего великого не бывает, и как относиться к книге и ее автору — непонятно. В результате к этой действительно выдающейся книге не отнеслись никак. Она осталась «за рамками восприятия».

Горьковскую премию получил Дмитрий Шеваров за книгу «Добрые лица». Тоже не художка — рассказы о людях, с которыми автор встречался и был знаком, от Юрия Никулина до Георгия Свиридова и от Булата Окуджавы до своей старушкисоседки.

Вроде бы ничего такого, поместить нескольких «обычных» неизвестных людей среди известных и «необычных» — не бог весть какой прием. Но книга завораживает не этим.

Она действительно добрая.

И это большая, очень большая редкость.

Люди в ней собраны разные: разных политических убеждений, противоположных общественных пристрастий, всевозможных непростых судеб. И ни об одном у автора не нашлось — ни одного! — дурного слова.

Все они для него действительно добрые. Знаете почему? Зло есть в каждом, но оно Шеварову неинтересно. Он как покупатель, зашедший в магазин, где полным-полно пива и сигарет, за чем-то другим. Шеваров не учит, как жить, не тычет в ноздри «примерами», но книга его изменяет читателя. Столкнувшись с этим удивительным, непривычным миром, лишенным зла, начинаешь и свою жизнь, свои обстоятельства видеть другими глазами. Вроде и по улице идешь уже как-то подругому, по-новому. И на лица встречных прохожих смотришь, как давно уже не смотрел. С доверием и надеждой.

Премию «Национальный бестселлер», последнюю из крупных весенних литературных премий, получил Александр Терехов за роман «Немцы».

Служебные проблемы и семейные драмы современного московского чиновника разворачиваются на фоне следующего фантастического допущения: а что, если все эти чиновники — не люди, а немцы? Например, потому что Гитлер все-таки завоевал нашу страну. И действие романа происходит на семидесятый примерно год оккупации.

И при том, смотри-ка, все то же самое.

Та же либерализация образования, здравоохранения и средств массовой информации. Те же рожи, та же реклама с непременными сиськами. То, чего в книжной параллельной вселенной Гитлер с немцами добились за 70 лет, мы в своей настоящей обтяпали с помощью американских советников лет за десять.

И не такая уж это фантастика.

Гитлер-то действительно эти меры на оккупированных территориях СССР реализовать планировал.

…А книжки-то весенние все равно русскими получились.

Что за страна! Цивилизуешь ее, цивилизуешь… Асфальт тоненький, земли под ним — мноо-ого…