Пора изучать мотивации новых переселенцев
Многие, правда, уже вернулись. И говорят: пусть хоть повестку в военкомат присылают, я никуда больше не поеду. Но кто-то еще остался в Грузии, Армении, Казахстане. И они тратят деньги не здесь, а там. Эти средства мы потеряли. И таким образом простимулировали рынки других государств, их экономику. Уехали и сотрудники ИТ-компаний. Это подняло еще одну нашу фундаментальную проблему — зависимость отечественной ИТ-системы от Microsoft. У нас везде их разработки, и даже ГОСТы написаны исходя из их норм. Если бы у нас была собственная операционная система и в большей мере можно было бы работать на замещение американских продуктов, то многие из ИТ-персонала остались бы в стране.
Еще оказалось, что в разных мегаполисах, и в том числе Москве, появился такой слой населения, который бежит в случае угрозы Родине. И вообще — не считает, как они говорят, «это» — Родиной. С точки зрения политэкономии все просто: деньги были — деньги уехали. Но главное открытие в том, что мы узнаем что-то новое про свое общество. О том, как воздействует на горожан деконструкторское кино, превращающее предметы национальной гордости, например Великую Отечественную войну, в пыль и навоз.
С помощью сюжетов, вроде сериала «Зулейха открывает глаза». И с поощрением либеральных писателей, которые пишут книжки о том, как все у нас ужасно и будет еще хуже. Как мы виноваты перед всем миром. Кстати, мы еще многого не знаем о тех, кто уехал. Ведь на границе никто не проводил опросы. Поэтому главное — не лениться, а исследовать суть явления, чтобы лучше понять наше общество. Экономика России все же ничего не потеряла. После отъезда части паникующих специалистов, занимавших свое место «по блату», потому что они принадлежали к либеральной тусовке, у порядочных людей появилась хорошая возможность заменить убывших. Это дало хоть какую-то долю в коммерческом секторе для людей правильных нравственных принципов. К сожалению, за границу не убежали некоторые чиновники, либеральные профессора, доктора наук. Но в большинстве своем они, держа в кармане фигу, остались. Вот если бы еще тысяч 50–60 человек убежали, можно было бы сказать: в нашем обществе очистился горизонт.