Часто слышим: не хочу молиться

Человек хочет быть с Богом, но не хочет молиться. Это все равно, что влюбленный молодой человек скажет: «Я люблю свою девушку, но разговаривать с ней не хочу. Мне достаточно, что я раз в неделю ей смс-ку посылаю или дарю коробку конфет, и на этом все».

Почему действительно, так важно молиться Богу? Почему недостаточно для спасения быть неравнодушным к страданиям других и просто делать добро?

Чтобы разобраться с этим вопросом, надо в начале понять, что такое молитва. Молитва — это общение с Богом, с Тем, Кто не только дал нам жизнь, но и дает силы, чтобы развить в себе доброе начало и наследовать спасения. Когда мы обращаемся к Нему с своими просьбами, радостями, скорбями, мы просим Его участвовать в нашей жизни или благодарим за участие. Молитва — это не просто вычитывание какого-то набора текстов, она должна быть живым диалогом с Богом или Его святыми. Человек всем своим существом, духом, душой и телом, должен обратиться к Богу. Христос говорит: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею» (Мк. 13:20). Как человек это может осуществить? Да, для выражения любви к Богу добрые дела необходимы, но они не могут совершаться без помощи Божией: «без Меня не можете делать ничего» (Ин. 15:5). А обращение должно быть живым, проникнуто любовью. Чтение одной молитвы приводит к привыканию, она не доходит до чувств.

Святитель Феофан Затворник пишет, что, если появилось привыкание к словам молитв и произносимое уже не трогают душу, надо брать другие молитвы, каноны, акафисты, и читать, чтобы душа напрягалась. Их — много, и они разные, используйте их для питания своей души. Потому что здесь главное не просто какой-то определенный набор слов произнести — это же не магия, не ритуал. Это — наше взаимодействие с Господом, делая добрые дела мы выступаем ему соработниками, и необходимо при этом иметь с Ним общение. Человек либо этого желает, либо нет. И если он не хочет молиться, нужно честно самому себе сказать: да, мне не всегда хочется общаться с Богом, я хочу все делать сам. Здесь мы возвращаемся к греху первых людей — Адама и Евы. Они решили жить без Бога, проявив самость. Так же поступаем мы, отказываясь от молитвы, но при этом мы обижаемся, если не получаем просимого от Него. Или негодуем: «Да слышит ли Он? Почему не помогает?! Мне же (или кому-то из моих близких) плохо!» Так значит, надо для начала определиться — наша молитва чем является: прошением, требованием, отработкой долга или проявлением сыновней любви к своему Небесному Отцу? Никогда Бог от Своего создания не станет требовать непосильного — денно-нощных стояний на коленях и множества поклонов. Современным людям это невозможно выполнить.

Ведь можно молиться и кратко, просто произносить в течение дня «Господи помилуй», или время от времени читать Иисусову молитву, или другие краткие молитвы, например, Божией Матери: «Пресвятая Богородица, спаси нас!». Это будет не только притягивать Божие благословение в нашу жизнь, но и очищать душу от скверны.

Не то чтобы кто-то призывает выкладывать Богу как некий оброк двадцать или десять минут своего времени утром и вечером, прочитать несколько канонов и кафизму. Все должно делаться по силам и с любовью к Богу. Просто механическое чтение, ради прочтения — это фарисейство. Должно сердцем принять молитву, прочувствовать ее. Суть нашего обращения к Богу — быть ближе к Нему. Господь ждет именно живого от нас обращения, чтобы мы не «форму» вычитывали, а старались через слова молитвы искать способ общаться с Ним, услышать, что Он нам в ответ говорит — через наши обстоятельства жизни, через людей, ситуации, в которые Он нас ставит. Что Он хочет от нас? Разве это не важно понимать для верующего человека?

Церковь предлагает утром, вечером и в течение дня читать молитвы с тем, чтобы мы научились обращаться к Богу постоянно, как говорят святые отцы, памятовать о Нем каждую минуту нашей жизни.

И на вопрос: «Кому это нужно?» отвечаем, что это нужно самому человеку, его бессмертной душе. Потому что те отцы, которые говорят о молитве, сами много молились, и делали они это добровольно, никто их не заставлял, они просто поняли, насколько это прекрасно — живое общение с Богом, пребывать в любви Божией.

А плоть не хочет молиться, ей больше нравится лениться. Наши телесные чувства, стремление к наслаждению и прочее, — все это мешает духовному деланию. Поэтому отцы говорят, что молитва — это труд. И труд очень серьезный. И должно быть искреннее желание и горение человека искать в молитве прямую связь с Богом.

Воцерковленные православные христиане знают, что порой горение и желание молиться уходит. А уходит это желание нередко за нераскаянные грехи, которым не придается значение. Бывает, что и монаху, проведшему много лет в подвиге, Господь посылает испытания внутренней нечувствительностью, как это было у преподобного Силуана Афонского. И тогда христианин должен продолжать молитву в сухости сердца, как отцы пишут, как если бы человек брел через знойную пустыню и надеялся, что впереди будет оазис с водой и отдых измученному путнику. Это уже подвиг, совершать его надо посильно. Но даже в таких состояниях бросать молитву не стоит ни в коем случае, чтобы не давать повода к угождению плоти, как апостол Павел пишет (см. Рим. 7: 14-19). Наша плоть сказала — сегодня не молимся, не хочу, а душа, как рабыня, послушались — вот такого быть не должно.

Нередко люди хотят кидаться из крайности в крайность. Либо все предписания до буквы выполнять, либо, если свобода и можно вообще ничего не делать, то «Бог меня и так понимает», как порой думают некоторые.

А Православие учит о спасении души, которое достичь без помощи Божией невозможно. Оно не дает жестких предписаний, но в то же время говорит, что не нельзя и расслабляться, и молитва — это разговор с Богом нашей души.