Быть весне!
Сизо-зеленые веточки, густо усыпанные толстыми желтыми шариками предприимчивые тетушки уже вовсю продают в подземных переходах и на выходе из станций метро. И вечно спешащие горожане нет-нет да и притормаживают, покупают. Зазывают весну – пусть до нее еще целый месяц.
Мимоза – единственный цветок, с которым у меня связаны только теплые воспоминания. Счастливые и грустные – но ни одного такого, которое хочется навсегда забыть. Потому что мимозу никогда не дарят «не те», чужие люди. Уверена, так не у меня одной.
Мимоза – это привет из детства. Ну кто, скажите, не делал маме на 8 марта в саду или в первых классах школы открытку с этим растением на обложке? Три мотка ваты на класс, массовое истребление желтых карандашей – их грифели безжалостно дробили в пыль, чтобы окрасить скатанные ватные «мимозы». Все руки в клее – зато через час мучений на бумаге расцветает весна. При переезде из одной квартиры в другую пару лет назад я одну свою такую открытку нашла. «С 8 марта, мама! Маша, 1 «Д».
Мимоза – первые самостоятельно купленные цветы. В 1996 году букетик стоил десять тогдашних тысяч. Любимый шоколадный батончик стоил две тысячи – сэкономить карманные деньги оказалось настоящим испытанием воли. Но мы с сестрой справились. Утром 8 марта мы сами попросились сходить самостоятельно за хлебом – интересовала нас, понятно, автобусная остановка, на которой я со вчерашнего дня приметила торгующую мимозой бабушку. «Маме берете?» - и выбрала нам ветку с самыми толстыми цветочками. Домой мы с сестрой не шли – бежали. Про хлеб, конечно, забыли.
Мимоза – праздник, который долго с тобой. Не то, что тюльпаны – месяцами не осыпается. Подаренную нами мимозу бабушка всегда ставила в пузатую вазочку без воды – и до майских праздников она точно украшала трюмо. Эти микро-солнышки, тонко пахнущие медом, гораздо нагляднее метеосводки доказывали – весне быть.
И как же странно было в первый год, когда мимоза исчезла с трюмо, потому что ее некому стало дарить. На несколько лет этот цветок из нашей семьи просто испарился – не сговариваясь, мы стали дарить друг другу весной что угодно, но не ее. А потом однажды она вернулась. Ее по пути с работы принес мне муж. «Смотри, такие смешные цветы, как цыплята, пушистые. Я подумал, тебе понравятся». Мимозу я поставила в бабушкину пузатую вазочку – теперь она моя. И конечно, она стояла до самого мая. Ведь весне непременно быть.
Мнение автора колонки может не совпадать с точкой зрения редакции "Вечерней Москвы"