Пора учиться быть коллективистами

На Северном Кавказе, например, поступить против правил вообще очень страшно. Дети стараются вести себя так, чтобы никто не сказал: «Почему ты семью позоришь?» Ведь если ты позоришь, то, фактически становишься изгоем. Коллектив — даже семья — тебя отторгает.

В мегаполисе же, по большому счету, всем все равно. Многие даже соседей своих знают. То есть мнение соседей им совершенно не важно.

Еще одна причина высокой конфликтности, как ни странно, российский менталитет. В отличие от европейцев мы по своей природе крайние индивидуалисты (вот кто бы мог подумать?!). Возможно, потому, что страна большая, места много. У нас не было исторической необходимости жить тесно и учиться обо всем договариваться. Нет у нас и врожденной культуры вины, как, например, в странах Северной Европы. У немцев эта культура есть, поэтому они чувствуют себя с рождения виноватыми и не крадут, не плюют на улицах, соблюдают писаные и неписаные правила. А у нас изначально каждый сам за себя, каждый сам себе судья.

Надо отдать должное, с этим индивидуализмом власти всю историю пытались бороться. Православие, например, декларирует соборность, общинность, и в этом вполне преуспело. Вспомните, у каждой церкви есть приход, община.

Люди собираются вместе и что-то делают. Позднее общинность и коллективизм всячески продвигали большевики. Октябрятская организация, пионерия, комсомол, коммунистическая партия, профсоюзы, всевозможные кружки в школе и на производстве — это все попытка сделать нас коллективистами. Кстати, жесткая вертикаль власти — это тоже следствие борьбы с индивидуализмом. Если у нас нет сильного жесткого лидера, который поставит цель и поведет к ней, который «железной рукой загонит человечество в счастье», то мы никуда и не пойдем. Нам нужен тот, кто соединит индивидуальные воли в одну. Почему жестких лидеров нет в Европе? А потому что там они не нужны. Европейцы, повторю, коллективисты — их не нужно строить, они сами построятся и пойдут. Ведь это европейцы, обратите внимание, придумали моду, которой сами радостно следуют, придумали флешмобы, когда все собираются и делают что угодно — пусть даже полную чепуху, но вместе. У нас же, повторю, значительно больше индивидуализма. А мегаполис его, к сожалению, только развивает и усугубляет.

Что делать, чтобы мы жили, не стремясь разбить ближнему голову, если с ним в чем-то несогласны? Воспитывать в детях коллективизм. Объяснять, что нужно уметь жить в коллективе и играть по его правилам. И начинать нужно с семьи, ведь семья — это тоже коллектив. Кстати, первый, в который попадает человек, а значит, очень важный, формирующий его как личность.

Помыть за всеми посуду, вместе сходить в кино, съездить в отпуск. В общем, с ранних лет ребенок должен приучаться жить и взаимодействовать с другими людьми. Понимать, что у них тоже есть собственные интересы, договариваться о совместных действиях. Если по этому пути не идти, то индивидуализм, особенно в мегаполисах, только продолжит нарастать. А с ним и конфликтность. 

ЕЩЕ МНЕНИЯ

Инстинкт разрушения

Колонка старшего научного сотрудника института психологии РАН Ольги Маховской

Основных инстинктов населения большого города — два. Первый — все сровнять с землей, по-ленински разрушить до основания, второй — сойтись на самой большой площади и обняться (далее…).

Купите парковку — спокойнее будете

Колонка лидера московского отделения Федерации автовладельцев России Андрея Орла

Я бы выделил три ситуации, в которых конфликты возникают чаще всего. Самая распространенная ситуация — это, конечно, пробка. В Москве, к сожалению, до сих пор принято объезжать пробки по тротуарам (далее…).

Не стесняйтесь просить расписку

Колонка руководителя ассоциации профсоюзов правоохранительных органов Алексея Лобарева

По статистике москвичи чаще всего ссорятся из-за денег. Лучшие друзья становятся врагами. Разрушаются отношения у родственников. И причина тому — долги (далее…).

Большая деревня, и все хаты — с краю

Колонка обозревателя «ВМ» Никиты Миронова

В Москве становится все больше странных людей. Они меня бесят тем, что, похоже, искренне уверены, что живут в этом городе одни (далее…).