Тариф «Необходимый»

Внук рассказывал мне об экстравагантном 26-летнем директоре школы, и вот я его увидел. И сразу вспомнил блистательный фильм «Коммунист» с Урбанским (кстати, это был дебют великого артиста!). Только вот там было кино, а здесь реальный директор школы. Лично. А ведь любопытно: он сейчас роняет авторитет до уровня гастарбайтера... или поднимает его?

Внук озабоченно спрашивает – пригласить ли на день рождения Полину или окружающие могут не понять благородности жеста? А я что-то отвечал невпопад, а сам уже сел в машину времени и стартовал в Бухару, в ноябрь 1965 года, когда отца с постели поднял звонок: «Погиб Урбанский». Он выехал на место аварии, вернулся мрачный. И доложил о ЧП в Москву.

Что связывает эти всплывшие в памяти «окна»: директор школы с лопатой, Урбанский с топором, отец с телефонной трубкой? И тут – осенило: личный пример. Коммунист один принялся рубить дрова для замерзающего города. И поднял остальных. Директор сам взялся расчищать снег. Как будто показывал – это наша школа. А отец.... Когда его не стало, я понял, что не смогу показать детям, как надо относиться к отцу.

Как мне показывал отец. Дед, простой маляр, до самых последних дней оставался главой семьи. Дед был на полном иждивении отца, партийного и советского, работавшим всю жизнь первым. Но в семье он был – вторым. (И это, как теперь понимаю, был вполне осознанный выбор). Был со своим папой на «вы». При нем не курил, не пил. И это была не демонстрация, но суть отношений.

Дед прожил много лет, и я уверен, что причиной тому была именно его роль №1 в семье, его востребованность. Ведь люди уходят зачастую не по причине болезни, а просто попав в формат – ненужных, ощутив дефицит уважения и сострадания.

Однажды, я брал интервью у одной фронтовой медсестры. Она была лучшей сиделкой в прифронтовом госпитале, и была знаменита тем, что как никто другой умела вытаскивать бойцов буквально с того света. После тяжелейших операций, бойцами занималась она. Сидела рядом, держала за руку и говорила, говори, говорила.... О чем?

«Понимаешь, - объяснила она, - часто уходят, когда на земле уже никто тебя не ждет. Вот я и становилась – Ожиданием. И говорила с ним».

Понимаете, она держала солдат на нейтральной полосе и превращалась в любовь, в великое ожидание, которое сначала задерживало раненых между жизнью и смертью, а потом неистово возвращало на землю. Не об этом ли написал Симонов в великом стихотворении «Жди меня»?

Пожилой возраст - это тоже некое ранение, порой не совместимое с жизнью. И когда мы говорим про увеличении продолжительности жизни, надо иметь ввиду не только поликлиники, достойную пенсию, и проч., но и то уважение, которое отличало наших предков в отношении своих родителей.

Тут внук дернул меня : «Так приглашать Полину, а?». Я вернулся на землю. Моя «медсестра» крепко держала меня за руку.