Курица не птица, говядина не мясо
Антибиотики и прочая химия, которой пичкали животных. Почти всегда — несоответствие составу на этикетке. Разве что мух не обнаружено (они, как известно, от котлет отдельно), но во многих образцах нашли бактерии, вызывающие инфекционное заболевание листериоз.
Подобные экспертизы регулярно проводятся по всем группам продуктов питания. Из недавнего: в сосисках обнаружены конина и клостридии, половина кильки в томатном соусе не соответствует ГОСТу, 60 процентов сыров представляет собой откровенный фальсификат. Впору хвататься за голову: что мы едим? Но шок испытывают, кажется, только простые покупатели. А для производителей это ничего не значит. «Разоблаченные» бренды в ярких упаковках по-прежнему красуются на прилавках. В худшем случае отделываются незначительными для них штрафами. У кого-то даже может сложиться впечатление, что проверки проводятся не для выявления жуликов, а для продвижения определенных брендов или подготовки общественного мнения к повышению акцизов — вроде прогремевшего предложения по колбасе и сосискам. Будто бы лоббируется мысль, что только значительное изменение ценника обеспечит качество.
Конечно, бороться с фальсификацией продуктов непросто, проблема стара как мир. Мел в хлеб подмешивали еще древнеримские пекари. В Советском Союзе, по «порядку» которого сейчас так ностальгируют, потребителя обманывало само государство. В индийский чай сыпали грузинский низших сортов (до 45 процентов), в молотый кофе — 20 процентов цикория, сливочное масло заменяли маргарином. Вся прибыль от этих шалостей шла в казну. Сегодня обман целиком на совести производителя. А она, как выясняется, далеко не всегда бывает чистой.
Масштаб махинаций таков, что под угрозу поставлена продовольственная безопасность страны. Уже к концу этого года в Госдуму обещают представить законопроект, предусматривающий, помимо штрафов, конфискацию оборудования и даже уголовную ответственность за производство и продажу фальсифицированных продуктов питания. Наверное, такие меры действительно нужны. Беда в том, что строгость закона зачастую используется лишь для получения приятных бонусов контролирующими органами. По официальным данным, фальсифицировано 4 процента всей пищевой продукции. Независимые же исследователи называют значительно большие цифры.
Вряд ли что-то кардинально изменится, пока не начнут соблюдаться две вещи — анонимность исследования и неотвратимость наказания. Лаборатория, куда поступает продукция под кодами без опознавательных знаков, должна относиться к другому ведомству, в идеале — быть независимой. По такой схеме борются с допингом в спорте. Только если спортсмен рискует лишь собственным здоровьем, то фальсификаторы продуктов экспериментируют со здоровьем народа. А заключение экспертизы должно автоматически означать дисквалификацию недобросовестного производителя. Опять же, как в спорте: на два года, на четыре, а в вопиющих случаях — и пожизненную.