Античные «многочлены»: как Эрмитаж развращает детей

Когда речь заходит об изображениях обнаженного тела, довольно часто возникает вопрос: это искусство или что-то неприличное? Но одно дело, когда споры и сомнения вызывает свежая иллюстрация в лифте, и совсем другое, когда предмет дискуссии — скульптура античного божества. Председатель СПЧ Валерий Фадеев порекомендовал тем, кто пишет подобные жалобы на Эрмитаж, обращаться сразу к психиатру. Но, боюсь, проблема не только в индивидуальных особенностях кляузников. В нашем обществе давно уже размыты границы между тем, что допустимо, и тем, что действительно должно быть маркировано как «18+». Лавировать между этими красными линиями и сохранять здравый смысл удается не всем и не всегда.

Критерии «можно» и «нельзя» порой предельно нелогичны. А потому не стоит удивляться, что какие-то люди, зайдя в музей впервые в жизни, шокированы безнравственным видом божественных статуй. «Что вообще за извращенцы были эти скульпторы? Это же травмирует психику наших детей!» — рассуждать так может только такой взрослый, по-прежнему хихикающий над словом «многочлен».

Но с этими жалобщиками все вроде ясно. Всерьез их никто не воспринимает. Так что спорные статуи не будут переезжать в отдельный зал с маркировкой «18+». Даже главный российский поборник нравственности депутат Милонов сказал, что этому не бывать. Однако донос на греческих и римских богов — очередное проявление общероссийского абсурда в вопросах нравственности.

Наблюдение не мое, но оно очень точное. Помните, в девяностые витрины ларьков с прессой были завалены газетами и журналами с обнаженными дамами на передовицах? В автобусах и маршрутках висели плакаты такого же содержания. Казалось, куда ни глянь, упрешься взглядом в чей-то бюст, причем далеко не гипсовый. И это было нормой. Мы даже внимания не обращали. Теперь, получается, те, чье детство пришлось на период бульварной порнографии, сегодня боятся, что их детей развратит статуя в Эрмитаже или пломбир «Радуга»! Обожглись молоком — дуем на воду? Молчу уже про то, как в одних и тех же песнях или фильмах цензурируется любой намек на курение, при этом сцены с сексуальным подтекстом вполне себе присутствуют.

Логика, как видим, не прослеживается. В итоге — раскол. Одних, кажется, действительно травмировала обнаженка — теперь они видят угрозу во всем, что не прикрыто одеждой или табличкой «Цензура» (фиговый листочек не считается). Другие смеются над первыми. Есть еще третьи — те, кому удалось удержаться в рамках клинической нормы. Они спокойно водят детей по музеям, не прикрывая им глаза возле античных скульптур. При этом так же спокойно устанавливают «родительский контроль» на детские гаджеты. И даже способны объяснить ребенку, в чем разница между музейным экспонатом и странным дядей, распахивающим плащ в парке.

Господин Пиотровский поставил диагноз нашему обществу: оно болеет. Увы, медицина тут бессильна — помочь может только здравый смысл. Когда его завезут в нужном количестве, пока неизвестно. А до тех пор спорить о том, развращает детей Венера Таврическая или нет, будет интереснее, чем узнать, кто она такая.