Пионеру пора вернуться

Одна из фигурок на фото — я. Как хорошо помню этот хмурый день, и свое волнение, и гордость. Еще бы: нам, пятерым, первым из класса повязали красные галстуки, и где — в музее Ленина. Потом, конечно, был поход на Красную площадь. Потом — кафе-мороженое. Шарик белого пломбира, шарик шоколадного в металлической вазочке на высокой ножке. Большое, непомерное счастье, столько впечатлений, и все — в один день.

Только вот фото одно-единственное осталось. Как по-разному сложились судьбы у этих четырех девочек и мальчика. История не для рассказа — для целого романа; одна в Америке половину жизни, одна известный медик, мальчик талантливый физик и многоженец по совместительству, а самая серьезная и самая невысокая девчоночка уже, увы, давно и трагически погибла. Странным образом мы оказались связаны на всю жизнь именно тем далеким днем, когда нам повязали пионерские галстуки. Действительно — какое-то братство…

К вопросу о воссоздании пионерской организации возвращаются из года в год. Тема злободневная и не отпускает. 30 процентов однозначно против, 23 процента не хотят «обязаловки». 42 процента хотели бы, чтобы пионерская организация была восстановлена. Но при этом только 15 процентов считают, что организация должна воспитывать патриотов, а 27 процентов с помощью пионерии надеются занять досуг детей.

Пионерское движение отмечает в этом году славный юбилей: сто лет. Юные пионеры были неотъемлемой частью Советского Союза. Жили весело и дружно, пели песни, вели откровенные беседы у костра, ходили в походы, собирали макулатуру и металлолом и, конечно, мечтали стать комсомольцами. Может быть, просто это был такой возраст — от десяти до четырнадцати; самая пора дружить, общаться, бороться и искать, найти и не сдаваться. Но большинство из тех, кто был когда-то пионерами, вспоминают эту пору как прекрасное время, в которое, увы, не вернуться.

Я практически не помню идеологической подоплеки. А вот чувство товарищества и здорового соперничества, какую-то безграничную гордость сопричастности большому и важному явлению — помню. Поэтому как-то очень жаль детей, которые с детства «сами по себе», варятся исключительно в своей семье, в своих интересах, кружках и бесконечных уроках. Неважно, как будет называться «новая пионерия» и какие у нее будут галстуки и значки.

Человек — существо социальное, и причастность к «своим» в подростковом возрасте защитит от ментального одиночества. Ты не один, ты никогда не будешь в этом мире совсем один, — даже в минуты горького разочарования и отчаяния выпадет из книги вдруг старая фотография, где рядом с тобой другие, ровесники, плечом к плечу, — и станет легче.