Вирусолог Анна Демина рассказала об опасных вирусах, истории пандемии и защите иммунитета

В нашей традиционной рубрике «Актуальное интервью» мы спрашиваем профессионалов о том, чего точно не знаем сами. Сегодня, накануне сезона весенней респираторной инфекции, мы говорим о профилактике гриппа и ОРВИ, выясняем, так ли опасен коронавирус, как про него рассказывают в медиа, могут ли наши питомцы «наградить» нас чем-нибудь приводящим к пандемии и какой вирус самый заразный? Ответы на эти вопросы знает врач-вирусолог Анна Демина.

Анна Демина с вирусами, бактериями и паразитами знакома очень хорошо. Она вживую имела дело с такими их видами, которые многие ее коллеги изучали только по учебникам. Дело в том, что Демина работала в африканской Уганде, где лечила опасные болезни, вызванные специфическими условиями жизни африканцев. Местные ребятишки звали светлокожую блондинку — Мзунгу. Так на языке банту называют европейцев. Они обогатили лексику «мзунгу» названиями новых необычных недугов. Благодаря этому опыту Анна умеет найти подход даже к тем вирусам и вызванным ими заболеваниям, которые, на первый взгляд, могут показаться неизлечимыми.

— Не так давно группа ученых извлекла из вечной мерзлоты в Якутии вирусы, которым больше 50 000 лет, и они сразу начали размножаться. Насколько может быть опасна эта древняя зараза в условиях стремительного таяния льдов?

— Это непредсказуемо. Например, ученые хорошо знакомы с вирусом клещевого энцефалита. Первый генотип — «европейский» — считается очень легким и хорошо переносимым. Он почти не дает смертельных случаев. А второй — «сибирский» — более тяжелый. Он вызывает осложнения с поражением головного мозга. В его случае смертность достигает 5–10 процентов. Когда начали оттаивать сибирские ледники, то в них обнаружили третий генотип клещевого энцефалита. Этот штамм назвали «дальневосточным». Вот он очень опасен, может вызывать быструю парализацию всего тела и приводить к смерти в 25 процентах случаев! То есть умрет каждый четвертый заразившийся! С чем-то подобным мы столкнулись в 2015 году, когда летом на севере России начала отходить вечная мерзлота. Стадо оленей нашло мхи, которые ранее были подо льдом. А в этих мхах были споры Bacillus anthracis — сибирской язвы. И этим вирусом заразились около 2000 животных. Их пришлось уничтожить! Более того, заболели пастухи, которые сопровождали стадо. Да, тела древних животных, умерших от разных болезней, остаются в ледниках. И конечно, с таянием льда вирусы и бактерии могут выйти наружу. Они для нас опасны потому, что у нас нет к ним иммунитета: мы с ними никогда в жизни прежде не сталкивались. Поэтому мы в любом случае заболеем, а любой новый вирус представляет опасность.

— Как же предотвратить заражение?

— Мы можем приобрести иммунитет к новым вирусам только двумя способами: заболеть или вакцинироваться. Вакцинироваться, конечно, безопаснее. Ну а если уж заболеем, то выживет, как говорится, сильнейший. В свое время «испанский грипп» унес жизни более 22 миллионов человек. И для того, чтобы создать вакцину, ученые доставали тела умерших от «испанки» людей из ледников на Аляске и выделяли из мертвых тканей ДНК вируса. Затем этот вирус выращивали в лаборатории на культурах клеток. Так у нас появилась вакцина от самого страшного вида гриппа.

Ковид — это ошибка

— Распространение COVID-19 — это преднамеренная диверсия или ошибка?

— Сейчас мировое сообщество склоняется к версии, что это ошибка. Дело в том, что свое шествие по миру COVID-19 начал из лаборатории, работавшей с коронавирусом и вирусами летучих мышей. Сотрудники этой лаборатории собирали эти вирусы и выращивали их. При неаккуратном обращении с вирусом в лаборатории легко можно заразиться. В этот раз так и произошло. Сотрудник лаборатории заболел, но поскольку инкубационный период у коронавируса длительный, то некоторое время у него не было никаких симптомов. Он продолжал ходить на работу, на рынок, общаться с другими людьми. То есть утечка была непреднамеренная, хотя ответственности с лаборатории это не снимает. При работе с вирусами они должны были соблюдать определенную технику безопасности.

— Во время пандемии COVID-19 страны повели себя по-разному: кто-то, как Китай, полностью изолировался и ввел карантин, а кто-то, как скандинавские страны и Белоруссия, вообще не вводили никаких ограничений. Какая политика оказалась лучше?

— Задача государства — уменьшить нагрузку на систему здравоохранения. Если одновременно много людей болеет, то больницы просто не смогут принять всех, а без медицинской помощи люди будут умирать. Карантинные меры помогали растянуть количество заболевших по времени, чтобы больницы справлялись с наплывом пациентов. С этой точки зрения они были оправданны. Ну а с точки зрения нашего иммунитета немножко поболеть тоже бывает нужно. Помните историю про старообрядцев Лыковых, изолировавшихся от общества в сибирской тайге? Они практически ничем не болели всю жизнь, потому что не имели контактов ни с кем, кроме членов своей семьи. Впрочем, сразу после того, как их обнаружили и в их дом начались визиты журналистов и общественников, Лыковы умерли. Анализы крови членов этой семьи показали отсутствие антител к большинству болезнетворных вирусов. От осложнений после заражения одним из них они и скончались. Поэтому иммунитет тренировать нужно. Я думаю, что при наличии ресурсов, которых хватит для оказания помощи каждому заболевшему, жесткие ограничения на несколько лет, как в Китае, можно не вводить.

Взаимный обмен

— В свое время благодаря генетическому переносу морской слизняк обзавелся генами водорослей и теперь живет за счет фотосинтеза. А человеческий геном вирусы чем-нибудь обогатили?

— Конечно! Наш геном содержит куски ретровирусов и ретробактерий, которые сделали его таким, как он есть. Та же митохондрия раньше тоже считалась вирусом, а теперь она работает внутри нашей клетки как энергетический аппарат. Сегодня мы без митохондрий не можем жить, а митохондриальная недостаточность вызывает различные болезни.

— В каком случае вирус может преодолеть биологический барьер и начать передаваться от животного к человеку?

— У вируса есть определенные белки, которые могут цепляться за рецепторы животного. А мы с животными биологически похожи. Во время мутации вируса создается его новая версия. Она может не полностью повторять оригинал. Иногда эта ошибка в построении новой копии приводит к образованию белка, которому удастся прикрепиться к новому (хоть и похожему на старый) типу рецептора. Так, новая конформация белка на поверхности вируса может стать ключом к замочку клетки человека.

В Китае, к примеру, часто появляются новые вирусы гриппа, потому что там распространен вирус гриппа птицы. А люди на рынках часто с этими птицами контактируют. И если человек болеет своим человеческим гриппом, а курица своим куриным, то вирусы могут встретиться и обменяться генетическим материалом. Так появляется новый штамм, который уже и для курицы опасен, и для человека.

— А что нам делать, чтобы животные нам не передавали свои вирусы?

— Нужно соблюдать противоэпидемические правила. Так, все ввозимые на территории стран животные должны пройти карантинизацию, а ветеринар — подтвердить, что они здоровы. Перед продажей на рынках животные тоже должны быть обследованы. Это касается бактерий, вирусов и паразитов. Сколько эпидемий было в XIX веке, когда люди употребляли свинину, а потом умирали. И никто не мог понять, от чего они умирают. Спустя время выяснилось, что это трихинеллез — паразит, который передавался людям при некачественной обработке свинины.

Средство против рака

— Правда ли, что с помощью вирусов можно лечить онкологические заболевания?

Да, и это очень перспективно. Дело в том, что есть вирусы, которые для нас безопасны. Например, бактериофаги, использующиеся в качестве альтернативы антибиотикам.

А с онкологией хорошо работают энтеровирусы. Если ввести определенный энтеровирус в определенную опухоль, то вирус размножится в опухоли и уничтожит ее клетки. Опухоль рассосется. Один из подобных препаратов, сделанный в Латвии, уже применяется в медицине. К сожалению, нет универсального вируса, помогающего против всех видов опухолей. Обычно это селективный препарат, то есть один вирус может работать против одной-двух опухолей, похожих между собой. Кроме того, такая терапия не может быть долгой, так как вирусом нужно быстро атаковать опухоль, чтобы она рассосалась до тех пор, пока наш организм начнет вырабатывать антитела против вируса.

— Какой вирус из всех существующих самый опасный?

— Вирус бешенства, потому что он дает стопроцентную смертность. Поэтому после укуса людей обязательно вакцинируют. Кроме этого, опасны вирусы, от которых нет вакцин. На сегодняшний день, к примеру, нет вакцины от гепатита C. Но, к счастью, этот вирус научились лечить. Против боррелиоза ученые пытались сделать вакцину, но ничего не получилось. Активно работают сегодня над вакцинами от ВИЧ, но пока ни одна из них не гарантирует защиты. Существуют инфекции, от которых вакцину технически не получается сделать. Например, против лихорадки денге сделали вакцину, но оказалось, что вакцинированные болеют сильнее невакцинированных, поэтому ее вообще сняли с производства. От геморрагической лихорадки Эбола сейчас нет ни вакцин, ни лечения. А это вирус с 90-процентной смертностью. То есть у заразившегося шансов излечиться практически нет.

— А вам приходилось встречаться с какой-нибудь редкой болезнью, вызванной необычным вирусом или бактерией?

— Да. Например, у меня была пациентка с болезнью Уиппла (редкое заболевание кишечника. — «ВМ»). Всего в мире описано 140 случаев этого заболевания.

У жительницы Казахстана длительное время держалась температура, увеличился живот и лимфоузлы. Казахские хирурги, оперировавшие ее, решили, что причиной увеличения лимфоузлов стала онкология. Они сказали ей: «У вас рак, но мы не можем найти локализацию опухоли. Вы умрете через две недели». Женщина поехала в Новосибирск в надежде, что, может быть, новосибирские врачи смогут что-то сделать. В Новосибирске хирурги рака тоже не увидели, но сделали биопсию и отправили материал гистологу. Гистолог по видоизменению кишечных ворсинок определил, что это редкая болезнь Уиппла. Женщину направили в инфекционное отделение. А там развели руками и сказали, что с таким заболеванием не сталкивались и лечить не умеют.

Ее родственники меня знали, поэтому она и попала ко мне. А у меня есть друзья и коллеги в США, у которых были схемы лечения этой болезни. Но нам нужно было еще доказать, что это болезнь Уиппла, а не что-нибудь другое. Под эту женщину мы специально разработали тест-систему для диагностики и выявления этой бактерии. И мы ее нашли. То есть гистолог предположил, а мы доказали. После этого мы ей назначили курс, включающий два антибиотика ежедневно в течение года. И она выздоровела: набрала вес, температура нормализовалась, лимфоузлы вернулись к обычным размерам. Женщина успешно вышла на работу и до сих вспоминает меня добрыми словами.

ДОСЬЕ

Анна Владимировна Демина — врач — инфекционист-вирусолог.

Окончила Новосибирский медицинский университет. Поступила в аспирантуру на базе ФБУН «Государственный научный центр вирусологии и биотехнологии «Вектор». Исследования по теме диссертации проводила в Стокгольме, Швеция, на базе Шведского института по контролю над инфекционными заболеваниями. Защитила кандидатскую диссертацию в 2012 году. Постдокторат проходила в Университете им. Давида Бен-Гуриона в Негеве, г. БеерШева, Израиль. Работала в России, Швеции, Уганде, Израиле и Испании.

В данный момент является старшим научным сотрудником ФБУН ГНЦ ВБ «Вектор».

Анна Демина — разработчик ряда ПЦРи ИФА-тест-систем для диагностики флавивирусных, тропических, энтеровирусных, особо опасных инфекций и болезни Уиппла.

Специализируется на вирусных инфекциях, клещевых инфекциях и флавивирусах (куда входит вирус клещевого энцефалита), а также паразитозах, бактериальных и грибковых инфекциях.