Медики госпиталя имени Вишневского знают средство от «потухших» глаз
В военном госпитале имени А.А. Вишневского, чья центральная часть расположена возле поселка Новый на окраине Красногорска, а филиалы — от Москвы до Кирова, мы повстречали разных пациентов. Большинство составляют отставники, отдавшие здоровье Вооруженным силам, меньшую часть — солдаты и офицеры с ранениями и травмами, а также «гражданские», которые оказались здесь по направлению системы ОМС или ДМС. По дороге от КПП к центральному корпусу мы встретили несколько автомобилей, непреложно свидетельствовавших: их обладатели могут улететь лечиться за рубеж. Но предпочитают остаться здесь, в знаменитом военном госпитале.
Оперирующий генерал
Генерал-майор медицинской службы, начальник 3-го ЦВКГ им. Вишневского Александр Есипов хоть и окончил Московское Суворовское училище (после него в высшие военные училища СССР выпускников брали без экзаменов. — «ВМ»), но после училища ему пришлось отслужить и срочную службу — санитаром в этом самом госпитале. Сейчас генерал и начальствует, и оперирует — он известный хирург-уролог, доктор наук, заслуженный врач РФ.
— Через 33 года службы я возглавил этот госпиталь, — говорит Александр Есипов. — А тогда, в 1980-х, здесь было всего два корпуса, построенных в 1968 году, порядка 25 отделений, и не было, конечно, специализированных центров. Но для своего времени госпиталь был передовым. А главное, я застал здесь — среди профессоров, начальников отделений— врачей-фронтовиков, которые трудились в годы Великой Отечественной. Здесь была отличная врачебная школа, мне здесь путевку в жизнь выписали. У начальника госпиталя, как и у многих врачей, есть свой «музей достижений»: стенд с инородными телами, лично удаленными им из мочевых пузырей военнослужащих. Там представлены камни, похожие на маленькие «морские мины с шипами», дробь, пули разных калибров. Вообще, кабинет каждого руководителя говорит многое о нем самом. У Есипова — целый православный иконостас, а также подаренные монастырский мед и миро, которым и пахнет в кабинете. Миро не простое, а с Афона. А еще — коллекция знаков суворовских училищ Союза.
— Поскольку мы военный госпиталь, у нас доминирует хирургия, — поясняет он. — Но создан центр политравмы — мы эвакуируем пациентов, пострадавших в ДТП. Чтобы наши хирурги были в постоянной боеготовности, тренировались. В армию призывают людей здоровых, и если бы мы лечили одних военнослужащих, то произошла бы полная профессиональная деградация, хирургов — прежде всего. Госпиталь Вишневского, несмотря на подведомственность Минобороны, входит в общую федеральную систему здравоохранения. То есть в нем работают врачами не только военные, но и выпускники гражданских медицинских вузов, а в палатах места занимают больные, поступившие по ОМС, ДМС, платные, по спецпрограммам Минздрава. Одна из таких программ — «Дорожная травма».
— Травма в ДТП по своему характеру похожа на боевую: разрывы, размозжения костей, переломы, гематомы, последствия попадания в тело острых предметов, — говорит начальник госпиталя. — И врачи в центре работают круглосуточно, таким образом, образовалась маленькая клиника военно-полевой хирургии. А самых тяжелых пострадавших к нам привозят вертолетами. На все — не больше часа. За это время пациент должен уже быть госпитализирован в реанимацию, где его подключают к приборам обеспечения (аппарату ИВЛ, гемодиализу, навязывателю сердечного ритма и другим необходимым приборам, вплоть до искусственного сердца. — «ВМ»). К чести специалистов в госпитале заметно снизилось число летальных исходов. Есипов говорит, что в ЦВКГ уровень смертности в разы ниже, чем в «гражданских» клиниках: там, по его данным, 64 процента, а в Вишневского— 16 процентов.
На «командном пункте» кардиологов
За операцией на сердце в ЦВГК стоит наблюдать не в операционной, где можно увидеть только фигуру больного и склонившихся врачей с сестрами, а из специального «командного пункта» Центра кардиологии, включающего десять отделений. Его создали по совету министра обороны два с половиной года назад.
Главное здесь — настенные экраны, на которых в режиме реального времени отражается любая по выбору операция, причем не только общий ход, а данные ангиографии сосудов, эхограмма, показатели ритма, пульса оперируемого и другие важные для врачей данные. Но самое важное — full HD-вид на оперируемое сердце. Во весь экран. Начальник центра, доктор наук, заслуженный врач Александр Лищук пристально наблюдает за операцией. Все действия бригады не только видно, но и слышно. А Лищук и другие ведущие врачи центра дают советы оперирующим докторам. Это, кстати, и хорошая возможность показать работу врачей студентам или курсантам.
— Сейчас мы наблюдаем сложный случай: молодой, 46 лет, больной, перенес тяжелый инфаркт миокарда с остановкой сердца, — поясняет Александр Лищук (его глаза не отрываются от экранов. — «ВМ»).— Его реанимировали, он восстановился, а потом внутри желудочка образовался большой тромб и часть сердца плохо сокращалась. У него изначально был порок клапана, который превратился в каменную глыбу. Его пришлось удалить вместе с частью сердечной мышцы, удалять тромб изнутри, делать пластику аневризмы желудочка иаортокоронарное шунтирование. Тяжеленная была операция, но она уже завершается. У этого больного есть хорошие шансы на то, чтобы жить нормальной жизнью.
По словам хирурга, в кардиоцентре бывает одновременно до двенадцати операций. В год — более 1500 операций на сердце, а в 2018-м будет порядка двух тысяч. Кроме того, есть операции по закрытой методике: когда в орган «входят» через бедренную артерию или вену. При нарушениях ритма сердца датчик можно ввести внутрь, навязать ритм, провести УЗИ-исследование изнутри, более точно. Помимо экранов, показывающих операционные, есть и выход с «командного пункта» на палаты, где лежат после операции самые тяжелые больные центра.
Четыре часа в бронефартуке
Урологический центр считается в госпитале Вишневского самым передовым. Как пояснил врач 7-й урологии Сергей Рослик, медики стараются проводить хирургические вмешательства без разрезов при помощи прокола через сосуд под местным обезболиванием. Пациент в сознании, не нужно долго выходить из наркоза, человек быстро выздоравливает.
— Для меня урология — главный раздел медицины, — поясняет Рослик. — У пациента меркнут даже сердечные болезни, когда выходит камень или схватит почечная колика. Идем в операционную: заслуженный врач РФ Виктор Пономарев и кандидат медицинских наук Олег Сидоров делают операцию военному пенсионеру при помощи эндоскопической оптики. Врачи «входят» в почку пациента через мочевые пути и дробят камни отечественным (сделанным в Зеленограде. — «ВМ») лазером. Больной в сознании, приветливо кивает нам, когда мы входим в операционную. Здесь пациенту легко, а врачам тяжело — они по 3–4 часа стоят у стола в 12-килограммовых рентгенозащитных фартуках, похожих на длинные, до колен, бронежилеты.
По соседству уже под общим наркозом пациенту делают трансуретральную резекцию аденомы простаты (удаление без вскрытия) заслуженный врач РФ Владимир Паршин и врач высшей категории Андрей Кочетов. Все данные состояния оперируемого выводятся на мониторы, причем в цвете и с достаточной резкостью. Ежегодно в центре урологии госпиталя оперируют 2,2–2,5 тысячи больных. 25 процентов поступают сюда с мочекаменной болезнью, еще 20 — с аденомой простаты, примерно 30 процентов — со злокачественными опухолями. Большинство пациентов — 50–60 лет и старше. Кстати, Центр урологии госпиталя вошел в федеральную программу по трансплантации почек. Первую (и успешную) операцию по пересадке почки провели в августе этого года. Военных медиков в этом поддерживали спецы Минздрава РФ под руководством академика Сергея Готье. Сюда часто поступают больные по ОМС, причем не только из Москвы и Подмосковья.
На пороге будущего
Как отмечают врачи госпиталя, начальник сделал за годы работы для ЦВГК очень много. Например, добился выделения средств на гибридный операционный комплекс. Назвать это «операционная» нельзя: действительно, стерильный комплекс из десятка помещений, в котором есть все мыслимое и немыслимое оборудование, управляемое с одного пульта.
— Эта гибридная операционная — космос! — поясняет главврач. — Туда, чтобы просто войти, надо очень много знать, помимо анатомии. В принципе, оперирующим хирургам надо предварительно изучить всю подручную технику и как с ней работать. Там, кстати, помимо всего, можно набрать код любого врача в Европе и связаться с ним — работает телемедицина. В операционном комплексе над столом висят не дающие тени лампы. Сам стол движется и складывается в любое положение, если, например, при операции на сердце нужно повернуть пациента под каким-то углом. Рядом— два аппарата искусственного кровообращения, каждый может заменять сердце в течение часа. В помещении рядом — аппарат, заменяющий сердце на 30 дней. А еще прибор очистки крови (если вдруг нет искусственной), баня для ее разогрева, холодильники для хранения. Повсюду камеры, мониторы, над операционным столом — новейший интегрированный комплекс, делающий УЗИ, ангиографию и КТ. Тут же — «электронный анестезиолог», стойка подает наркоз и кислородную смесь через аппарат по программе. За одну минуту можно сменить тип операционного стола. Здесь все работает с одного «телевизионного» пульта, все записывается и может транслироваться. Тут провели уже порядка 30 операций.
— В госпиталях Вооруженных сил такого комплекса нет, — говорит главный инженер гибридного комплекса Владимир Завруков. — В целом в России есть кое-где подобные комплексы, но не так хорошо оснащенные. Комплекс стоит миллиард рублей, и умереть на этом столе невозможно. Главное — здесь сразу могут работать с одним пациентом несколько разных бригад, не мешая друг другу. Например, нейрохирурги и кардиохирурги.
В подтверждение он демонстрирует на мониторе недавнюю операцию по извлечению из сердца иглы, выпущенной из травматического оружия. Игла провела в сердце пять дней и успела заржаветь. А также — удаленный из сердца огромный тромб (не менее 3 см) и две невероятные ТЭЛы — чудовищные тромбы легочной артерии длиной более 25 см каждая! Все прооперированные выжили, хотя пациент с тромбоэмболией обоих легких чуть не умер перед операцией, так был плох.
Но военные медики вернули его к жизни, очистив легкие.
Пиявки и иглы вместо горсти таблеток
— Центр традиционной медицины создавался в 1993-м, — говорит начальник госпиталя Есипов. — Скорее его можно назвать центром интегративной медицины, так как она включает в себя китайскую, бурятскую, русскую народную и тибетскую диагностику и терапию. Все врачи центра прошли стажировку в военных госпиталях Китая, повысив там свои знания в иглотерапии и фитотерапии. Тут используют целостный подход к человеку, а не только к его заболеванию. Цель — улучшить качество жизни.
Центр традиционной медицины занимается диагностированием и лечением нарушений метаболизма человека. «От нарушения обмена — все болезни», утверждают классические врачи. Врачи центра специализируются на гипертонии, ишемии, подагре, сахарном диабете второго типа, артритах, артрозах.
Сюда попадают те, кому не помогают типичные способы лечения — химиотерапия и таблетки. Их лечат с помощью фитотерапии, пиявками, физиотерапией, и иглотерапией. Вдобавок, разгрузочная диета.
Все это вместе, грамотно примененное к страдающим людям, которые раньше горстями ели таблетки, способствует тому, что они полностью прекращают их принимать.
— У нас все врачи — со степенями, нет начальника отделения, который не был бы кандидатом наук, — рассказывает главврач госпиталя. — Многие прошли обучение в Китае, США, в Европе — по обмену.
В центре не только укладывают в стационар. Любой столичный пенсионер по ОМС вполне может попасть сюда на консультацию.
Пути военной медицины
Военная медицина движется к новым вершинам нейрохирургии и травматологии, хирургии сердца и живота, к оптимизации диагностики и лечения. К совершенствованию борьбы с инфарктами, ранней диагностике заболеваний сердца. Отдельное направление — профессиональные патологии. Это авиационная, морская, космическая медицина.