Люди, которые не сдаются: как работают поисковые отряды «Лиза Алерт»
73-летняя Ирина Николаевна (имя изменено) пропала 26 июля. Женщина отправилась в лес за грибами в подмосковном Щелкове и не вернулась. Она хорошо знает местность, ходила не раз, но, к сожалению, это ее не уберегло. На помощь семье пропавшей пришел Добровольческий поисково-спасательный отряд «Лиза Алерт». «Вечерняя Москва» решила принять участие в операции вместе со специалистами.
В огромном отряде «Лиза Алерт» все делается добровольно, не за деньги. И даже люди, проводящие в поисках недели, в награду получают только благодарность от найденных и их родных. И то не всегда. У добровольцев все свое: оборудование, снаряжение, спецодежда. Добираются до самых труднодоступных мест они самостоятельно. Допустим, кто-то из отряда, выезжающий на автомобиле, пишет на форуме, откуда он поедет и сколько человек может взять с собой. Собирается экипаж. Вот и с «Щелковской» меня забрали Егор и Даша. Молодой человек в отряде уже семь лет, для девушки этот поиск — только второй.
— Я сидел дома, без работы, скучал, — рассказывает Егор. — Давно хотел служить в МЧС, но как-то не сложилось. Зато там работала моя девушка, которая как раз и предложила поехать на поиски с отрядом «Лиза Алерт». И вот я раз съездил, два. Потом отправился на неделю, и как-то затянуло...
— Ты работаешь?
— Конечно. Занимаюсь охранными системами и видеонаблюдением. Из-за поиска взял на завтрашний день выходной. Конечно, так я делаю не всегда, но этот идет уже очень давно и хочется добиться хоть какого-то результата.
Даша считается новичком в спасательном деле.
— Я работаю в турфирме, завтра утром пойду в офис. Выпью энергетиков и вперед! Как я сюда попала? Даже не знаю… Я много занимаюсь волонтерством, езжу в приюты для собак. Вот захотелось попробовать что-то еще.
За разговором мы добрались до СНТ «Мечта» в Щелковском районе. Штаб отряда «Лиза Алерт» расположился прямо в доме пропавшей. Небольшая кухня заставлена сложным поисковым оборудованием, на столе лежат карты, сухпайки, много бутылок с водой.
На часах — около десяти вечера, но, несмотря на этот поздний час, жизнь бурлит: старшие в группе «Лис» — так называют поисковые отряды — по рации докладывают о прошлых и предстоящих действиях, картографы вместе с координатором отряда Григорием Сергеевым обсуждают новые маршруты.
— Ты с нами пойдешь или тебе только о работе отряда рассказать? — спрашивает Григорий.
— Пойду, конечно. О работе я могла бы и по телефону узнать.
Координатор скептически окидывает меня взглядом. Как оказалось, несмотря на то, что я вроде бы подготовилась на все сто — купила фонарь, три бутылки воды, надела плотные джинсы и теплую куртку, тщательно собрала волосы в пучок, побрызгалась от клещей и надела маленькие резиновые сапожки (других не было) — выпускать меня в таком виде нельзя. Главная проблема — сапоги. Обувь в лесу должна либо очень плотно прилегать к ноге и быть абсолютно непромокаемой, либо это должны быть высоченные сапоги, в которых я не наберу воды. Если это, не дай бог, произойдет, человек становится обузой для группы. К счастью, одна из добровольцев поделилась со мной поисковыми ботинками.
Пока собиралась моя «Лиса», было время пообщаться с добровольцами. Главный вопрос, который интересовал, почему до сих пор не прекратили поиск? На момент моего приезда со дня пропажи 73-летней женщины прошло уже около десяти суток. Есть ли смысл бросать на поиск все новых людей? На что надеются?
— Это очень нестандартная операция, — объясняет Григорий. — Когда мы отправляем «Лис», все они идут под номерами — «Лиса-1», «Лиса-2» и так далее. Сейчас их больше двухсот. Обычно при таких сроках мы переключаемся на другую задачу. Но здесь постоянно присутствует ощущение, что еще чуть-чуть — и мы ее найдем, успеем. Тем более очень не хочется оставлять родственников в состоянии неизвестности. Нужно, чтобы в их сознании вся эта история обрела некий финал. Говорить о том, есть ли шанс и надежда на позитивный конец, пройдена ли тут граница выживания, нет смысла. Позавчера мы закончили поиск мужчины в Шатуре. Ушел в лес в одной футболке и провел там неделю. Живой. Иногда люди оказываются просто невероятно крепкими.
Тем временем в штабе решали, на какое задание и с кем меня отправить. Так как в этом деле я новичок, задачу дали несложную — всего на четыре–пять часов. Главным в моей «Лисе» был молодой парень Леша, уже несколько лет занимающийся поисками в отряде, третьей стала Лена. Этот поиск для нее первый, а выход в лес — четвертый, один раз на задании она провела около 16 часов. Леша — около суток. Нам выдали мощные фонари с запасными аккумуляторами, ребятам — навигаторы и компас, по которым чуть позже меня учили брать азимут.
Мы выдвинулись из дома Ирины Николаевны. Сначала нужно было выйти из СНТ, добраться до леса, затем преодолеть 2,5 километра, чтобы найти наш квадрат. Когда я ехала на репортаж, понимала, что поиск в лесу — не легкая прогулка по парку, но, как оказалось, я все равно до конца не представляла, какой будет эта ночь. Вначале нужно было преодолеть небольшое болото, к которому мы пробирались через густые заросли крапивы. Ручьи мы где-то перепрыгивали, где-то переходили по упавшим бревнам. Кстати, как позже предупредил меня Алексей, на упавшие деревья лучше не наступать — ствол может треснуть, сломаться и пробить артерию в ноге.
— Зашли мы уже далеко, а при таком раскладе дотащить тебя до цивилизации живой не успеем, — то ли серьезно, то ли в шутку сказал он.
После болота добираться до нашей точки было чуть легче: мы шли по относительно ровной земле, то и дело утопая в грязи по щиколотку. Передвигались быстро, молча, усиленно вслушиваясь в тишину и освещая лес фонариками. Наконец, примерно через час, мы были на месте.
— Так, — объясняет Леша, — Наташа, становись слева от меня. Лена, слева от Наташи. Идем в ряд, медленно, не расходимся, не обгоняем друг друга, заглядываем под каждое дерево и каждый куст. Все понятно?
Киваем.
— Проверяем, чтоб шнурки были завязаны, рюкзаки застегнуты, все было удобно и ничего не болталось, — Леша сверяется с навигатором, выстраивает маршрут. — Если что-то случилось, нужно остановиться, не можете обойти препятствие, сразу говорите. Все готовы?
— Да!
— Пошли.
Такой тип поиска называется «прочесом». Группа из двух–четырех волонтеров идет ровно в ряд на расстоянии около пяти метров друг от друга — только так можно быть уверенным в том, что не будет пропущено ничего важного. Препятствия, бурелом обходить нельзя, ведь пропавший вполне мог упасть и застрять под деревом. Как только мы разбредались, нарушая ряд и увеличивая расстояние друг между другом, Алексей останавливал группу и ждал, пока мы займем свои места.
Периодически останавливались на пятиминутный привал, чтобы выпить воды. Наша «Лиса» вышла в полночь и, по моим расчетам, была в лесу уже часа полтора. Когда посмотрела на время, оказалось, что прошло три с половиной.
— Здесь время течет по-другому, намного быстрее, — объясняет Лена. — А у пропавших наоборот.
Еще один метод поиска во время «прочеса» — «работа на отклик». Это самый простой способ, знакомый каждому, когда встаешь и очень громко зовешь человека по имени. В отряде «Лиза Алерт» он устроен немного по-другому. Мы остановились, передохнули и повернулись в разные стороны, по указанию Алексея. Он объяснил, что, когда начнем кричать, свет нужно будет выключить — так как в темноте у человека обостряется слух и больше шансов услышать даже самый слабый отклик. Подождали, пока другая группа, работающая в соседнем квадрате, закончит кричать.
— А теперь выключили фонарики! — скомандовал Алексей.
Я заметила: когда спрашиваешь добровольцев «Лиза Алерт» о том, что их заставляет ездить на поиски, лишая себя сна, отдыха, жертвуя работой, семьей, здоровьем, никто не может внятно ответить. Одни неуверенно пытаются сказать что-то о долге и призвании, другие просто уходят от ответа. Я все поняла, как только погас свет. Никогда и нигде не видела такой тьмы, как в лесу. Если выключишь свет в комнате — это не то, если запрешься в кладовке без окон — тоже не то. Абсолютный мрак, в котором даже не видно неба, скрытого за кронами деревьев. Никогда в жизни мне не было так страшно, и никогда я не чувствовала себя такой незащищенной. Поняла, почему поисковики «Лиза Алерт» занимаются этим неблагодарным делом — если есть хоть малейшая возможность сократить время, которое человек находится в этом мрачном безумии, ее надо использовать.
По очереди, с разницей в 30–40 секунд, мы начали звать по имени нашу Ирину Николаевну. Крик отскакивал от стволов деревьев и оседал где-то, проглоченный темнотой. Ответа не было.
— Поняла теперь, каково нашим пропавшим? — спросила Лена. — А мы ведь так всего пару минут простояли, да еще и втроем.
Я кивнула.
Мы закрывали свой квадрат до пяти утра, пока не начало светать. Пора было возвращаться. Обратно шли почти так же бодро и быстро, без особой усталости. Преодолели болото, прошли через крапиву. По пути о чем-то болтали, периодически вглядываясь в чащу — на всякий случай. Усталость навалилась ровно в шесть утра, с первым шагом из леса. До дома Ирины Николаевны оставалось всего метров двести, но то, как я до него дошла, вспоминать не хочется до сих пор. Представляла, как уже сажусь в машину Егора, который тоже вернулся с задания, и он везет меня до метро, от которого до дома — рукой подать. Но не тут-то было.
— Я вас с Дашей довезу до станции в Мытищах, а потом обратно поеду.
— Как? Ты же только что из леса вышел.
— Ну и что? Дел еще много. У нас ребята больше суток только на одном выходе были, потом пару часов отдыхали и снова на задание шли.
К сожалению, самопожертвование Егора и других добровольцев отряда «Лиза Алерт» не дало результатов ни в этот раз, ни в следующие дни. На момент публикации материала Ирину Николаевну так и не нашли. Пока возвращалась в Москву на электричке, сделала еще один вывод. Раньше, читая о поисковиках, я, как, наверное, и многие, романтизировала работу отряда и его добровольцев. В моем воображении были прекрасные юноши и девушки, почти летающие над лесами и полями, великолепные герои и героини, со смехом и улыбками способные на своих сильных руках выносить пропавших к родным. На самом деле все не так.
«Лиза Алерт» — не группа по интересам, не хобби и не способ провести выходные. Здесь нет прогулок по красивым лесам и песен у костра под гитару, а пропавшие далеко не всегда возвращаются домой. Девушки — не лесные нимфы, а парни не похожи на мифологических героев. От них пахнет потом и жидкостью от насекомых, у них мокрые ноги и грязные куртки, иногда они выглядят смешно в своих оранжевых жилетах. Они не всегда улыбаются и смеются, могут сутки провести в лесу, а потом отправиться на работу. Они делают свое дело молча, не хвастаясь, не требуя похвалы, и даже смущаются, если их просят ответить на вопрос, ради чего все это. Хотите увидеть невыдуманных героев — поезжайте на поиски с «Лиза Алерт». Они там — уставшие, с синяками под глазами. Люди, которые не сдаются.
Читайте также: Столичные полицейские заблудились в лесу во время рабочей операции