Руководитель Центра крови Алигейдар Рагимов: Относитесь к врачам с пониманием!
Корреспондент «Вечерней Москвы» встретилась с руководителем Центра крови, заведующим кафедрой «Клиническая трансфузиология» Первого МГМУ им. И.М. Сеченова, профессором Алигейдаром Агаалекперовичем Рагимовым, чтобы узнать, как врачи относятся к своему профессиональному празднику, стоит ли верить диетам по группе крови, и чем можно заменить донорскую кровь.
- Какие показатели здоровья зависят от состояния крови?
- Практически все изменения, которые могут произойти в организме, в той или иной степени отражаются на крови, поскольку она омывает все органы и ткани человека. Группа клеток, ткань или орган, работающие со сбоями, выделяет в кровь специфические продукты. Умение обнаружить эти отклонения и есть способ диагностики патологий. Но надо иметь в виду, что только анализ крови никогда не скажет всё о состоянии здоровья. Всегда необходим комплексный подход, начиная от беседы с больным и заканчивая его полным обследованием. Только сопоставив всю полученную информацию, врач может сделать вывод о той или иной патологии и определить методы лечения.
- А может человек сам понять, что у него что-то не так в системе крови, и пора бежать к врачу?
- Я бы не сказал. Показатели крови могут изменяться как очень существенно, так и очень незначительно. Причём настолько незначительно, что их не всегда можно увидеть даже с сегодняшним оборудованием. Например, единичные раковые клетки выявляются в крови только при очень тонких методах исследований, а сам человек ничего не будет чувствовать.
Или другой пример: у пациента может быть низкий уровень гемоглобина, но так как он снижался постепенно, больной к нему адаптировался и не чувствует дискомфорта до определенного времени. А вот если сразу большая кровопотеря, то у человека, конечно, будет головокружение и он будет себя плохо чувствовать. Изменения в крови не всегда сопровождаются болью, а боль – это первый признак, при котором человек обращается к врачу.
- Тогда, может быть, следует делать профилактические анализы крови?
- Я вам отвечу по-другому. В нашей стране есть программа ежегодной диспансеризации. В зависимости от того, сколько вам лет, где вы работаете, какой образ жизни ведёте, проводятся определённые исследования, в том числе, анализы крови. Не все, а именно те, которые могут с наибольшей вероятностью показать отклонения: гемограмма, биохимия и так далее. Делать все анализы нецелесообразно и пока будет очень дорого.
Бывают отклонения временные, бывают связанные с неправильным образом жизни. Поэтому диспансеризация включает некоторое количество процедур обследования – клинические и лабораторные, которые позволяют с большой долей вероятности определить степень здоровья человека. Я думаю, что в перспективе, когда будет возможно делать большое количество исследований без особых затрат, все эти данные будут «оцифрованы», и каждый человек будет проходить диспансеризацию регулярно и перманентно в течение всей жизни, он будет «прозрачен» для анализа и его нормы будут его индивидуальными нормами, а не среднестатистическими. И тогда и человеку, и врачу будет легко оценивать и координировать состояние здоровья.
- Сейчас популярны разнообразные тесты по крови: от совместимости характеров до выбора диет. Что тут правда, а что - миф или даже шарлатанство?
- С точки зрения фундаментальной медицины, это полная чушь. С точки зрения клинической медицины, это тройная чушь. Но вместе с тем, надо понимать, что группа крови, а точнее групповые свойства клеток и плазмы крови – это определенные генетически детерминированные признаки, а значит, они появились и прошли естественный отбор, находясь под прессом каких-то селектирующих факторов. Например, у монголоидной расы практически нет гена резус-отрицательности, а в европейских популяциях он обнаруживается у 15-17 процентов населения. От чего это зависит? Есть разные теории. Но с питанием группы крови никак не связаны. Групповая принадлежность человека нужна для того, чтобы совместить его кровь при переливании, а не для того, чтобы определить, что ему кушать. Так можно найти любую связь. К примеру, когда раньше продавали билеты в автобусах, все искали «счастливые билетики» и съедали их. Говорят, помогало.
- Сегодня донорство – это некая проблема или обычная мировая практика, к которой движется и наша страна?
- До недавнего времени это была большая проблема. Полагали, что для обеспечения клинических потребностей страны необходимо на тысячу населения 41-45 доноров. Но, по-видимому, уже сегодня эти цифры надо пересматривать. Во-первых, они не отражают необходимых объёмов. Во-вторых, мы перешли к компонентной гемотерапии. То есть пациенту переливают именно тот компонент крови, который ему нужен: эритроциты, тромбоциты, лейкоциты, стволовые клетки. Соответственно, какие-то части крови нужно заготавливать в большем объёме, какие-то в меньшем.
На сегодняшний день говорить о том, что крови не хватает, нельзя. И вот почему. За последние 8-10 лет произошли кардинальные изменения с обеспечением служб крови оборудованием и повышения профессионального уровня врачей в области трансфузионной медицины. Новые технологии были внедрены не только в службы крови, где стало возможно заготавливать компоненты лучшего качества и большего объёма. Произошли существенные изменения в клинической медицине, с помощью инноваций удалось минимизировать потерю крови. Это и хорошие кровевосстанавливающие средства, и кровосберегающие технологии, и внедрение эндоскопической хирургии, и новые хирургические технологии. Поэтому сказать, что у нас на сегодняшний день не хватает донорской крови, будет неточно. Нет адекватного её распределения по стране. В каких-то регионах ее много, где-то поменьше. Конечно, всегда есть риск, что какой-то группы не хватит.
И здесь мы очень признательны донорам крови, которые откликаются на первый звонок. У вас может быть полный холодильник крови, но вдруг несколько кровотечений по первой положительной или четвёртой отрицательной могут опустошить именно эту зону, а другую ведь не перельёшь. Надо, чтобы всегда была возможность заготовить эту кровь. Так что мы нуждаемся в донорах и благодарны им за помощь. Ситуация, в которой было бы необходимо увеличить объёмы заготовки плазмы, могла бы сложиться, если бы у нас были специализированные заводы по переработке крови на препараты крови: альбумин, иммуноглобулин, факторы свёртывания. Говорят, что такие заводы строятся, и тогда, наверное, будет необходимо наращивать объёмы заготовки плазмы.
- Коснулись ли ваш Центра или трансфузиологию в целом реформы в здравоохранении? Как вы оцениваете изменения?
- Реформа здравоохранения идёт перманентно. Сколько я работаю в медицине, я не помню, чтобы в какую-то пятилетку её не было. Единственное, что могу сказать, произошла реформа, и очень эффективная, в системе службы крови. Более ста станций переливания крови и десятки отделений переоснащены. Это была специальная государственная программа, её успешно проводило Федеральное медико-биологическое агентство Министерства здравоохранения.
- Какие проблемы в вашей области медицины самые насущные?
- Реорганизовать всю медицину, когда идёт реорганизация всей страны, крайне сложно, потому что это социально значимый институт. Любое движение касается сразу всех. Многие вопросы требуют централизованного, государственного финансирования. И понятно, что денег не хватает, поэтому не всегда слова с делами сразу совмещаются. Но стремления в этом направлении есть. Наша беда – это менеджмент, управление. Оно оставляет желать лучшего, поэтому, строго говоря, и идут постоянные реформы. Конечно, оптимизация касается многих людей, идут сокращения, где-то люди вынуждены менять профессию – для каждого человека это трагедия. Это понятно, но вместе с тем, может быть, без этого нельзя. Я сторонник того, что если есть правильно оформленные цель и средства, и грамотные не безразличные профессионалы, то всё получится.
От врача априори всё время требуют жертвенности. И он часто на это идёт, поскольку со студенческой скамьи ему внушают, что он особый. Слесарь может не пойти на работу, а врач не может. Даже учитель может заболеть. А врач, даже если болеет, должен выйти на работу, потому что другие тоже болеют, а ему надо им помогать! И эта, уже глубоко укоренившаяся в подсознании, жертвенность, и высокая ответственность требуют, чтобы общество относилось с пониманием к докторам. Именно с пониманием и уважением.
- Вы говорили о цели, к которой должна стремиться наша медицина. Как бы вы её сформулировали?
- Я не хотел бы, чтобы мои слова звучали так, как будто я знаю, как всё исправить. Но как обыватель, как врач, как человек, уже проживший достаточно много лет, я глубоко убеждён, что медицина – это не только социально ориентированная структура, это огромная часть производственных сил всей страны. Это важнейшая область народного хозяйства – производство здоровья. Как из нескольких тонн руды добывают несколько грамм золота, также и в здравоохранении, только наоборот: из тонны руды надо убрать вредные примеси – болезни. И конечно, как на любом производстве что-то ломается, что-то не так. Какой я вижу основную цель здравоохранения? Социально ориентированная, персонифицированная медицина.
Когда человек сам несёт ответственность за своё здоровье и осознаёт, что максимальное сохранение его состояния в оптимальной форме есть его личная ответственность перед обществом, а общество заинтересовано, создает условия для реализации этого положения. «Я вот пил и печень посадил, а вы все меня лечите», – нет, такой подход не пойдёт, голубчик. А персонифицированная медицина означает, что каждому нужен полный, прозрачный анамнез состояния здоровья, от анализа структуры генома, до результатов всех планово выполняемых в течении жизни исследований. Если подключить IT-технологии, то можно создать специальный банк данных человека и с рождения хранить эту информацию в общей копилке, в «облаке».
И постепенно, все его личные изменения показателей в сравнении с другими людьми позволяли бы совсем по-другому осмыслить состояние здоровья всей популяции. Такое паутинное, «облачное» социально ориентированное, персонифицированное здравоохранение. Но для этого, в первую очередь необходимо сделать диспансеризацию повсеместной, информативной.
- Организационным нововведением можно считать Центр коллективного пользования «Трансфузионная медицина», который вы возглавляете. Расскажите поподробнее об этой системе.
- Когда у нас открылся Центр крови, ректор нашего Университета П. В. Глыбочко с учетом материально-технического оснащения и квалификациии сотрудников принял решение организовать на базе Центра крови центр коллективного пользования – трансфузионная медицина. Это значит, что оборудование и квалификация сотрудников позволяет выполнять больший объём научных работ, чем необходимо нам самим. Мы можем помочь выполнять исследования другим учёным. Они могут и сами работать на этом оборудовании, мы проводим предварительное обучение. Это новая форма организации научной деятельности, которая сейчас широко внедряется во всей стране. Мы были одними из первых, а сейчас подобных центров много по всей стране.
- Вы уже давно живёте и работаете в Москве. Как складывались отношения со столицей?
- Я даже и не знаю, у кого с кем складывалось: у меня со столицей или у столицы со мной. Я здесь живу в Москве с 1976 года. У меня нет проблем, я никогда не чувствовал никакого дискомфорта, кроме того, что Москва – ужасный город! (смеётся) Расстояния, пробки, постоянная нехватка времени. Она в вечном движении, требует постоянного соответствия ее темпу, при чем без разбора, для всех. В то же время, я очень люблю Москву, потому что это уникальный город. Я был во многих местах мира, но таких городов ещё надо поискать. Как любой мегаполис, она выматывает человека, но в то же время даёт гигантские возможности. У меня к городу нет претензий, скорее, у города есть претензии ко мне. Я не настолько аккуратен, мало деревьев сажаю, мусор раздельно не выкидываю. Я мог бы быть более организованным горожанином. Стараюсь, расту.
- Будут ли праздновать день медработника у вас в Центре? Есть ли какие-то традиции?
- Нет, у нас таких корпоративов не бывает, я не сторонник этого. Тем более, праздник приходится на воскресенье. Все дома будут, друг друга по телефону можем поздравить. Мы в коллективе с большим удовольствием отмечаем, скажем, 8 марта или Новый год. А день медработника не скажу, чтобы медработники особо справляли. Вообще, в целом, насколько мне известно, врачи – скромные люди. Люди, которые всё время находятся в напряжении, и делать из праздника дополнительное напряжение им не хочется. Если бы для них кто организовал, а они пришли, сели поели и потанцевали, тогда было бы проще. Все будут отдыхать дома, не даром его сделали в воскресенье.