«Два дня искали мы… Серегу»

который сейчас идет в Останкинском межмуниципальном суде, уже наделал много шума. Прежде всего, конечно, тем, что в качестве истца и ответчика на нем выступают известные личности.Интересы истца на процессе представляет известный столичный адвокат .Нам удалось встретиться с ней в зале суда в перерыве между заседаниями и задать несколько вопросов.[/i]— Да, конечно, именно таково мое мнение. Наверное, для людей, не обладающих специальными юридическими знаниями, все происходящее покажется несколько странным. Но мне как квалифицированному юристу все вполне очевидно. Ответчик, как может, пытается затянуть процесс. Посмотрите, что происходит. Лично Сергей Леонидович Доренко побывал в зале заседания только в день начала судебного процесса, 24 ноября. И то только для того, чтобы сняться на скамье подсудимых в железной клетке, куда ему, между прочим, никто не предлагал заходить. С представителем господина Доренко, адвокатом Анатолием Блиновым, вообще творятся чудеса — то он в срочном порядке ложится в больницу, где его экстренно должны прооперировать, то вдруг быстро выписывается оттуда и исчезает в неизвестном направлении. Представители суда даже не смогли вручить им повестки. Господину Доренко повестку приносили домой, но на звонки в дверь никто не откликнулся. Столь же неудачно закончилась и попытка передать ему повестку через администрацию ОРТ. Вызов в суд в телекомпании, конечно, приняли, но до адресата он почему-то так и не дошел. В итоге в понедельник, 29 ноября, суд начался без ответчика. Законодательство позволяет это делать в том случае, если в течение двух раз одна из сторон не является на процесс без уважительной причины. Суд посчитал, что он исчерпал все способы для вызова ответчика или его представителя. Но не караулить же в самом деле заседателям господина Доренко возле дверей его квартиры или у входа в «Останкино»! Таким образом, суд принял мои доводы о том, что ответчик специально затягивает слушание. — Что касается Доренко, то для него нынешний процесс, конечно же, — очередное политическое шоу, где он намерен набрать дополнительные очки. Конечно же, он умный человек и, думаю, прекрасно понимает, что неучастие в процессе его самого и его представителя резко снижают шансы на победу. Но в таком случае, надо полагать, он осознает и то, что в суд нужно приходить не с пустыми руками, а приносить конкретные документальные доказательства. Пока же за все время с момента начала процесса ни судьи, ни прокурор, ни адвокат не увидели ни одного документа, который бы подтверждал звучащие в авторских программах Сергея Доренко обвинения в адрес моего доверителя. Вы поймите, Доренко — профессионал. Он блестяще владеет приемами воздействия на аудиторию. Но пока что все его обвинения являются голословными. Да, можно показать в телекамеру текст какого-либо документа или статьи, но где гарантия того, что там написано именно то, о чем говорит ведущий. Особенно если текст написан на иностранном языке. Вот когда документ, доказывающий неправомерные действия моего доверителя, ляжет на стол судебных заседателей, тогда можно будет вести конкретный разговор. — Мое мнение таково: ОРТ пытается всячески откреститься от Доренко, ссылаясь на то, что программа Сергея Леонидовича является авторской и руководство компании не может отвечать за его высказывания. Однако суд интересовали правоустанавливающие документы о том, на каких условиях выходит авторская программа Сергея Доренко в эфир и каковы условия трудового договора между Первым каналом, программой «Время» и лично Сергеем Леонидовичем.Представитель ОРТ представила суду копию трудового соглашения, по которому Сергей Доренко назначался руководителем творческой группы по подготовке его авторской программы с 3 сентября по 31 декабря 1999 года с окладом 28 тысяч рублей. Хочется отметить, что первая авторская программа Сергея Доренко вышла уже 5 сентября. То есть через два дня после создания творческой бригады. Выяснилось также, что между ОРТ и Сергеем Леонидовичем существует трудовой договор. — В правовом отношении очень слабо. Потому что, по-видимому, он не располагает никакими документальными доказательствами «вины» моего доверителя. Я повторюсь, суд пока что не увидел ни одного документа.Однако мой процессуальный противник блестяще занимается казуистикой. За несколько дней процесса мне не удалось получить ни одного конкретного ответа на поставленные вопросы.Господин Блинов пытается свести все к тому, что в передачах Доренко не прозвучало никакой информации, а были лишь суждения Сергея Леонидовича. Целый день суд потратил на то, чтобы выяснить, что такое мнение и что такое информация. И это благодаря «стараниям» господина Блинова, который пытается увести слушание от сути предъявленного иска. Еще в его «арсенале» — ходатайства о вызове в суд свидетелей, которые заведомо могут не прийти. — Ну что вы! За этим иском, скорее всего, последуют другие. Более полную информацию я вам просто пока не могу дать. Просто в силу профессиональной юридической этики. — Я представляю интересы многих религиозных организаций, но это не означает, что я являюсь их членом. Так, на процессе в Конституционном суде России я представляла христианскую церковь «Православие».Это не значит, что я член этой церкви. Существует масса фотографий со «Свидетелями Иеговы» и даже по ОРТ демонстрировалось мое интервью о ходе процесса в отношении них в Головинском суде г. Москвы. Однако это вовсе не означает, что я принадлежу к этой религиозной организации. На фото, которое демонстрировал Доренко, я запечатлена как с сайентологами, так и с другими гостями, приглашенными на ежегодный праздник в 1997 году в Лос-Анджелесе одной из учрежденных сайентологами организаций. Это не значит, что я являюсь членом сайентологической церкви и разделяю ее учение. Что касается списков, в которых была моя фамилия, я не знаю, что они из себя представляют. Понимаете, так ведь человека можно обвинить во всех смертных грехах. А практикующего юриста тем паче. Чем больше он ведет процессов в качестве защитника, тем больше к нему поводов придраться. Адвокат ведь обязан защищать всех, даже убийц. Вы знаете, Московская городская коллегия адвокатов, куда я вхожу, раза два-три в месяц обязует меня выступать в качестве государственного защитника, то есть я должна представлять интересы тех граждан, которые не могут самолично оплачивать работу адвоката. Мне мои друзья и родные говорят: «Какое счастье, Галя, что ты никогда не защищала, к примеру, членов солнцевской группировки. А то наверняка бы тебя заподозрили в преступной связи с ними».— Восемь лет я работаю адвокатом. До этого девять лет была прокурором Московской городской прокуратуры. Выступала в качестве гособвинителя. — Нет. В 1996 году я уже представляла Юрия Михайловича Лужкова и Валерия Павлиновича Шанцева в Московском городском суде и Верховном суде, когда их пытались обвинить в незаконном участии в выборах на посты мэра и вице-мэра.— Да.— Конечно же, нет. Я никогда не была ничьим семейным адвокатом. Я представляю интересы тех, кто ко мне обращается.— Я считаю, что у нашей стороны достаточно много шансов одержать победу.