Алексей Сигуткин: Военная полиция не заменит командира взвода

Первый заместитель председателя Комитета по обороне Госдумы от фракции «Единая Россия» Алексей Сигуткин. С 1968 года по апрель 2000 года прошел путь от рядового до генерал-лейтенанта. В должности начальника штаба воздушно-десантной дивизии проходил службу в Пскове (эта дивизия участвовала в эксперименте по переходу на контрактную основу воинской службы). Участвовал в боевых действиях в Афганистане, в зоне грузино-абхазского конфликта, на территории Югославии, в Чечне. Закончил службу в должности заместителя командующего ВДВ.– Она не только существует, эта возможность. Переломить сложившуюся ситуацию – это обязанность всех государственных институтов правительства, генеральной прокуратуры, Государственной думы, президента как верховного главнокомандующего, да и общества в целом.Сперва мы должны определиться, в чем же кроется причина дедовщины и что нужно делать, чтобы устранить эту причину. Проблема гораздо шире, чем ее порой пытаются осветить. Как будто завтра введем священников – и все будет хорошо. Или введем военную полицию – и станет еще лучше. Но это перевернутое восприятие реальности, что дисциплиной должны заниматься священник с военной полицией. Оно происходит от непонимания того, что другого института, кроме как офицеры и младший командный состав, то есть сержанты, в армии попросту нет. Все остальное – это помощь, поддержка, но офицеров и сержантов заменить некем. Я не понимаю, как может военная полиция заменить командира взвода! На мой взгляд, происходит подмена понятий, задается неверное направление в решении проблемы, а следовательно, и шаги тех, кто так понимает проблему, будут ошибочны или неадекватны ситуации.– Я, к сожалению, не могу быть уверенным, что ничего подобного не повторится в ближайшее время. Может быть, сейчас все немного затихнет, но, к сожалению, проблема не имеет одномоментного решения. Она сложна, системна, и сразу ее не решишь. Для меня случай с Сычевым это наглядно подтверждает. Но нужно точно определить причину.– Я об этом впервые услышал только что от вас. В той версии, как вы ее передали, это может вызвать только улыбку и не более того. Я не могу себе представить ситуацию, при которой вышестоящий начальник не отвечает за нижестоящего, – это же одна из его функциональных обязанностей. Я не представляю себе командира дивизии, который не отвечает за полки этой дивизии. Получается, что пасека отдельно, а мед отдельно – такая постановка может вызвать только улыбку. Видимо, в информацию об этом вкралась какая-то неточность. Но, конечно, если белорусам удалось справиться с дедовщиной – дай бог, мы будем изучать их опыт.– Если кто-то видит проблему в том, что в армии плохие офицеры, которые заинтересованы в неуставных отношениях, я могу ответить следующее. Во-первых, в жизни не бывает так, чтобы сразу все были или плохими, или хорошими – люди разные. Во-вторых, те, кто обвиняет в этом офицеров, не знают реалий армейской жизни. Действительно, проблема сокрытия – самая серьезная проблема дедовщины. Но она связана не с тем, хороши или плохи офицеры, а с системой отношений. Ну не могут быть все настолько безнравственны, настолько невоспитанны, чтобы скрывать дедовщину! Значит, система работает так, что заставляет их это делать даже помимо их внутренней нравственности. Требования к офицерам постоянно повышаются – и правильно, что повышаются, – но реальность-то воинских коллективов от этих требований все дальше. Шукшин, кажется, говорил: «Нараскоряку встают – и так плохо, и так плохо». Так что лечить нужно систему, а не людей.– К самой идее я отношусь нормально – опыт других стран в целом положительный. Но панацеей от всех бед военную полицию я не считаю по простейшей причине: у нас есть милиция и при этом преступность, кстати высокая. А ведь военная полиция – это та же милиция с теми же функциями, только в отношении силовых структур. Причем те же самые сомнения у меня по поводу священников в армии – у нас строится огромное количество церквей, мечетей, синагог, но разве в обществе сразу скачкообразно улучшилась нравственность или упала преступность? Что касается подчинения военной полиции, то, по моему глубокому убеждению, она должна входить в Минобороны и подчиняться министру обороны. Если военная полиция будет создана вне рамок Минобороны, то проблем у нее в ее взаимоотношениях как с министерством, так и с отдельными воинскими частями будет очень много.– Чтобы создать военную полицию, нужно сначала изменить законодательство, принять соответствующий федеральный закон. Мне пока неизвестно, есть ли принципиальное, политическое решение о ее создании. Давайте подождем.